Боспорское царство и греческие города на северном побережье Черного моря.
По работам Г.В. Вернадского и других историков 19-21 веков.
Стенные росписи в некоторых из могил, раскопанных близ Керчи, относящиеся к первому веку до н.э. и первым двум векам нашей эры, очень могут помочь в изучении сарматской культуры.
Все слышали поговорку о русских женщинах, которые могут и в горящую избу войти, и коня на скаку остановить. Но оказывается, в древние времена в степях от Дуная, Днепра и до Каспийского моря жили племена сарматов, у которых женщины могли проделать все то же самое и даже больше
Сарматы – это общее название нескольких племен кочевников. Так, языги и роксоланы жили в Северном Причерноморье, аорсы и сираки – между Азовским и Каспийским морем, аланы – в Причерноморье, низовьях Дуная и доходили до Кавказа. Себя они называли «савроматами», язык был похож на исковерканный скифский, период владычества в степях – с IV в. до н.э по IV н.э. Об их происхождении историки спорят до сих пор.Древнегреческий историк Геродот описал такую легенду. Однажды греки везли на трех кораблях пленных амазонок, но они перебили своих захватчиков. В море начался шторм, и корабль выбросило на берег. Амазонкам удалось спастись, они нашли лошадей и начали грабить скифские земли. Скифы не могли понять, откуда появились пришельцы, и вступили в бой. Когда они увидели, что борются с женщинами, то начали переговоры и впоследствии предложили им выйти замуж. Девушки согласились, но заявили, что им сложно будет жить в скифском обществе, потому что они не умеют делать женскую работу и заниматься хозяйством. Они предложили своим мужьям уйти на новые земли за реку Танаис (Дон).Таким образом, согласно преданиям, появились сарматы – воинственные племена, которые наводили ужас и панику на соседние народы, потому что противостоять их грозному натиску стоило огромных усилий. Но в этом воинственном обществе женщины всегда занимали высокий статус и пользовались широкими правами, а также участвовали в битвах наравне с мужчинами.Греческие историки сообщали о том, что сарматские женщины носили мужскую одежду, ездили верхом, охотились, стреляли из лука и мастерски владели оружием.
Девушка не могла выйти замуж до тех пор, пока не убьет врага. Если она не могла этого сделать, то долгое время оставалась незамужней. В некоторых источниках упоминается обычай, когда некоторые женщины, наподобие амазонок, даже отрезали себе правую грудь, чтобы быть сильнее в бою. Но после замужества они обычно занимались воспитанием детей и хозяйством и выступали в поход только в случае крайней необходимост
Тяжелая кавалерия составляла основное звено сарматской военной мощи. Она рекрутировалась из цвета знати.
Сарматский всадник носил шлем и либо кольчугу, либо кожаные доспехи. Его основным оружием была длинная пика и длинный железный меч. Тацит замечает, что едва ли какая-либо армия могла выдержать напор сарматской кавалерии,
если последней не препятствовали местность и погодные условия. В дождливый день или на болотистой почве сарматские кони могли поскользнуться и упасть под тяжестью тяжело экипированных всадников. В битве основная масса тяжелой кавалерии обычно ставилась в центре строя, в то время как два фланга доверялись легкой кавалерии. Боец такого флангового эскадрона не имел тяжелых доспехов; он владел луком и стрелами вместо пики и меча. Всадники легкой кавалерии
рекрутировались из того слоя, который мы можем назвать мелкой знатью или нижним слоем среднего класса сарматского общества. В сарматской политической организации было даже меньше единства, чем в скифской. В лучшем случае мы можем думать о федерации сарматских племен, но даже эта федерация должна быть очень свободной. Миграция осуществлялась индивидуальными племенами.
Первыми в черноморских степях появились язиги.
ЯЗИГИ - часть сарматской орды, кочевое племя, возглавившее крупный союз племен, кочевавших в Северном Причерноморье и Приазовье.
Смысл слова "язиги" (греч. и лат. "Iazyges") остается непонятным. Однако, слово "язиги" в классических текстах неизменно употребляется в составе словосочетания "Iazyges Sarmaiae", что указывает на то, что они представляли собой какую-то часть сарматской орды.
Язиги и в числе первых переправились через Дон. Язиги в качестве нового места жительства выбрали район непосредственно к северу от Крыма.
В 16 г. до н.э. язиги вступили в первый вооруженный контакт с Римом. Проконсул Македонии отбросил вторгшихся было на территорию Рима кочевников за Дунай. На протяжении следующих трех столетий постоянно беспокоили восточные границы Рима. Поэт Овидий был свидетелем нескольких таких набегов, произошедших в 8-17 гг. от н.э., когда пребывал в изгнании в черноморской колонии Томи (современная – Констанца). Овидий описывает сарматских конников и их повозки, пересекающие замерзший Дунай.
Язиги продвигались на северо-запад вдоль нижнего течения Дуная. К середине I в. н.э. они достигли Венгерской равнины в междуречье Дуная и Тисы. В 50 г. они оказали помощь Ваннию, зависимому от Рима царю свевов, в его войне с соседями. Язиги обеспечили Ванния конницей, но когда царь свевов укрылся в крепости, язиги "не выдержали осады и рассеялись по округе", после чего Ванний быстро потерпел поражение (Тацит, "Анналы" 12.29-31).
На протяжении этого периода язиги в целом сохраняли дружеские отношения с Римом и даже иногда выступали в роли прямых союзников, участвуя в военных операциях Империи. Создание Траяном в 106 году провинции Дакия вбило клин между роксоланами и язигами, приведя к вражде с обоими народами. Мир удалось восстановить лишь в период правления Андриана, когда сарматам было разрешено перемещаться по Дакии, а царь роксолан Распарагн получил римское гражданство.
Крупные беспорядки снова возникли в ходе войны с маркоманнами (167-180 гг.), когда язиги вместе с некоторыми германскими племенами вторглись в Дакию и Паннонию. Тяжелые потери язиги понесли в бою с римлянами на льду замерзшего Дуная зимой 173-174 гг.
Через два года удалось заключить мир. Марк Аврелий получил титул "Сарматский" (Sarmalieus), а царь язигов Зантик передал в качестве заложников Риму отряд в 8 000 конных воинов. Большая часть этого отряда позднее была переброшена в Британию. В течение какого-то времени вынашивался план превращения земель язигов в новую провинцию, которую предполагалось назвать Сарматия.
В течение половины столетия царил мир, но появление в украинских степях готов вызвало цепную реакцию конфликтов. Проведя в 236-238 гг. кампанию против язигов император Максимин I (по прозвищу Фракиец, его мать была сарматкой) получил титул "Величайший сармат" (Sarmalicus Maximus). В 248-250 гг. язиги вторглись в Дакию, а в 254 г. в Паннонию, но в 282 г. потерпели в Паннонии поражение от армии императора Кара (282-283 гг.). Сражения с язигами продолжались на протяжении всего правления Диоклетиана {284-305 гг.).
На протяжении III-IV вв. Рим позволил некоторым сарматским племенам переселиться на территорию Империи, где им отводилась роль живого щита, призванного прикрыть Империю от набегов . Кроме того, сарматы охотнее шли служить в армию, нежели выродившееся коренное население Империи. В Notitia Dignitatum перечисляются 18 центров сарматских поселений на территории Галлии и Италии. До сих пор следы этих поселений сохраняются в топонимике. Так, под Реймсом есть города Сермэ и Сермье, которые прежде были поселениями сарматов. Многие представители сарматской знати сумели получить римское гражданство, а некоторые смогли добиться могущества, например, Виктор, шталмейстер императора Иовиана (ок. 363 г.).
За ними последовали роксоланы;
затем сираки
Сираки — , кочевавшее с IV века до н. э. в приазовских степях к северу от . Как до, так и после прихода сираков эти территории населяли .
Сираки, жившие в долине реки Кубани, по-видимому, были единственным сарматским народом, все еще остававшимся на своих исконных землях к концу раннесарматского периода. Они были немногочисленны. Страбон пишет, что в 66—63 годах до н. э. их царь имел в своем распоряжении 20 тысяч всадников, в то время как царь аорсов Спадин, который был его северным соседом, — 200 тысяч.
Территория сираков граничила с Боспорским царством, и его правители часто впутывали их в свои внутренние дела. Во время династических конфликтов, произошедших в 49 году н. э., царь сираков Зорсин поддержал Митридата VIII, праправнука Митридата VI Евпатора, против его сводного брата Котиса, вступившего в союз с Римом. Произошло несколько сражений, в которых (на стороне Рима) участвовали также аорсы. В конце концов Митридат и сираки были разбиты. Чтобы спасти свое наследственное царство, Зорсин попросил мира и согласился платить дань Риму. 
Рис. 44. Сарматский глиняный сосуд с зооморфной ручкой (в форме головы птицы) из Керчи (Пантикапея)
До нас не дошло больше никаких письменных сведений о сираках, но тот факт, что до конца II века их царство все еще существовало, подтверждается надписью, найденной в городе Танаисе, сообщающей о победе боспорцев над сираками в 193 году. Годы с 49 по 193 были, вероятно, относительно мирными. Тесные отношения с Боспорским царством привели к тому, что сираки стали самым эллинизированным сарматским народом и одновременно с этим активно способствовали сарматизации Боспорского царства. Действительно, могилы сиракской знати почти ничем не отличаются от погребений боспорской аристократии.
Какая-то часть сиракского общества состояла из полукочевников, перемещавшихся с места на место в шатрах и повозках, а другую часть составляли оседлые земледельцы. В долине Кубани было найдено множество их постоянных поселений — как правило, это были расположенные на возвышенности крепости с глинобитными домиками внутри ограды. Их жители занимались как пахотным земледелием — выращивали пшеницу, овес и просо, — так и скотоводством. Они держали коров, лошадей, овец и свиней, также важную роль в их экономике играла рыбная ловля. Эти поселения были центрами ремесленных промыслов, которые находились под сильным влиянием боспорских мастеров. В обществе существовало четкое сословное разделение, обуславливавшее степень богатства и привилегированности. 
Наши познания о жизни сираков основаны главным образом на изучении их погребений, делящихся на два типа: плоские кладбища, где хоронили простых людей, и царские курганы, служившие для захоронений знати.
Самое большое плоское кладбище находится в Усть-Лaбинской. Первые захоронения на нем относятся к IV веку до н. э., когда сираки впервые появились в этой местности. Могилы, относящиеся к среднему сарматскому периоду, менее многочисленны и по конструкции и погребальному инвентарю отличаются от более ранних захоронений, вследствие притока новых переселенцев с севера (Нижней Волги) в начале этого периода.
Керамика — преимущественно гончарные изделия: вазы, шаровидные сосуды и т. д., но самые типичные предметы — кувшины с ручками в форме животных или заканчивающихся изображением звериной головы. Кувшины подобной формы часто встречаются у сарматских племен низовьев Волги и степей Заволжья, а также в Боспорском царстве. Они, вероятно, были заимствованы у центральноазиатских народов, которые производили кувшины с зооморфными ручками начиная со II века до н. э.
Оружие встречается в больших количествах, чем ранее. Кинжалы и мечи можно разделить на два типа: длинные и узкие; короткие, обоюдоострые и остроконечные. По-прежнему много железных наконечников для копий и стрел, но втульчатые наконечники сменились на трехгранные черешковые. Украшений также много, включая характерные «сарматские» завитковые фибулы «с ножкой, загнутой кверху» и золотые броши со щитком, типичные для позднесарматского периода. Зеркала обычно с орнаментом. В богатых могилах часто встречаются импортные товары: стеклянные сосуды, краснолаковая керамика, стеклянные бусины, стразы и полудрагоценные камни, а также египетские скарабеи и фигурки. В большинстве могил встречаются кости животных, как правило овец, но иногда и коров или свиней. Во многих могилах находили полные скелеты: обычно это были коровы, но иногда — кони.
Вариации в погребальном инвентаре «плоских» могил отражают социальное положение и состояние похороненных в них людей. Но в этом отношении разница между плоскими и курганными захоронениями гораздо больше. Кубанские курганы, которые оснащены гораздо богаче, чем могильники других сарматских групп этого периода, очевидно, были местом захоронения сиракского правящего класса. В их число входят такие хорошо известные объекты, как курганы в Усть-Лабинской рядом с кладбищем из «плоских» могил и Зубовский курган у станицы Воздвиженской.
Царские курганы обычно невысокие, с могильной ямой, расположенной над нишей. Иногда мужчина похоронен один, иногда вместе с женщиной. Конструкция и погребальный ритуал напоминают сарматские захоронения уральских степей, откуда, вероятно, были родом пришельцы. Погребальный инвентарь местного производства и привезенный с востока. Некоторые предметы инвентаря ничем не отличаются от подобных же предметов из «плоских» захоронений, но импортные товары встречаются в большом количестве. Другое отличие — во всех царских курганах были найдены скелеты лошадей.
Основным оружием были тяжелые длинные копья и длинные мечи с деревянным эфесом, овальным в сечении. Рукоятки мечей заканчиваются круглым или квадратным навершием из драгоценного или полудрагоценного камня. И люди, и лошади бывали одеты в латы, но к концу I века на смену чешуйчатым доспехам пришли кольчуги. В нескольких захоронениях были найдены конические шлемы. На всех изображениях боспорских рыцарей в «катакомбных» захоронениях мы видим подобный тип вооружения, так же как и на хорошо известной стеле «Трифон из Танаиса». Луки и стрелы играли в вооружении этих рыцарей второстепенную роль. Упряжь лошадей отличается от упряжи скифского периода, но фанеры все еще применяются. У трензеля имеются простые кольца, и в этих могилах впервые появляются стремена.
Драгоценности и украшения найдены в большом количестве: крученые металлические ожерелья; фибулы того же типа, что и в «плоских» могилах; диадемы и браслеты. Пряжки и застежки преимущественно ажурные, часто с цветным заполнением. С появлением полихромных изделий (работы персидских и грузинских ювелиров) зооморфный стиль существенно изменился. На фигурах животных стали появляться инкрустации из драгоценных камней и ограненных цветных стекол. Типичны тонкие металлические (обычно золотые) пластины, пришиваемые на одежду. Из кубанских курганов извлекли сотни таких пластин. Они отличаются от аналогичных предметов скифского периода тем, что меньше по размеру и имеют форму геометрических фигур: дисков, треугольников, полумесяцев, розеток и т. д. Все они выполнены в восточном стиле.
Определенная часть этих предметов была произведена в боспорских (преимущественно пантикапейских) мастерских, но попадались и местные изделия. Были, однако, и предметы, импортированные из более дальних стран: греческие товары, привезенные через боспорский город Пантикапей, или предметы роскоши (особенно бусины) из восточных стран, которые доставлялись караванными маршрутами, описанными Страбоном. Из Ирана и Индии проникали не только драгоценности, но и идеи, которые оказывали значительное воздействие на культуру сираков и других сарматских племен.
Из кубанских курганов было извлечено два предмета греческого происхождения, которые можно датировать VI веком до н. э., то есть они появились на свет за пять веков до того, как был сооружен курган, где их нашли. Согласно надписи на одном из них, они первоначально принадлежали храму Аполлона в Фасисе и, очевидно, были захвачены в ходе одного из набегов на Закавказье.
и аорсы.
Аорсы — название одного из кочевых восточных племён, занимавшего территории от Южного до Нижнего Поволжья и моря .
Аорсы были родственны с - племенами по языку и происхождению, ещё начиная с . Родство - Поволжско-Уральских и саков-массагетов Среднеазиатских областей, констатируемое для второй половины I тыс. до н. э. установлено в частности и археологическими материалами . В Приуралья—Поволжья, принадлежавшей аорсам, К. Ф. Смирнов отмечал сако-массагетские среднеазиатские элементы , сакский этнический компонент в составе аорсов подтверждают и последующие исследователи . Какая-то часть аорсов входила в массагетскую конфедерацию .
Аланы были последними из пришельцев.
Согласно М. Ростовцеву, язиги были не сарматами, а меотийским племенем, которое было вытеснено из региона Дона на запад в результате движения сарматов. Однако имена двух язигских царей, упомянутые
историком Дионом Кассием (150-235 г. н.э.),
Луций Клавдий Кассий Дион Кокцеан (или Коккейан) , более известный как Дион Кассий или Кассий Дион ( Δίων ὁ Κάσσιος, Lucius Claudius Cassius Dio Cocceianus; между 155 и 164 годами н. э., , , — 230-е годы н. э.) — римский и историк греческого происхождения, автор часто цитируемой «Римской истории» ( Ῥωμαϊκὴ ἱστορία, Rōmaïkē historia) в 80 книгах, охватывающих историю от прибытия в Италию до времён . Более половины сочинения, написанного на древнегреческом языке, сохранилось целиком или в значительных извлечениях. Существует полный английский перевод труда Диона Кассия, опубликованный в « ». На русский язык переведены полностью книги LI—LXXX (51—80).
звучат очевидно на иранский лад. Поэтому мы можем предположить, что даже если язиги не были чисто сарматским племенем, их правящий клан должен был быть иранского происхождения. После пересечения степей Южной Руси в своем движении на запад язиги осели более чем на два столетия на берегу Черного моря между устьем Днестра и нижним Дунаем, в регионе грубо соотносимом с тем, что позднее стал известен как Бессарабия. В средние века этот регион назывался по-славянски Угол, что было транскрибировано по-гречески как «Ογγλοζ». Татары ссылались на него как Буджак, что является переводом славянского названия. Таким образом язиги были близки области Добруджа, где осели остатки скифов после вытеснения из Южной Руси. Затем с экспансией Римской империи на Дунае язиги пришли во взаимодействие с римлянами, что может объяснить факт обнаружения нами большего количества информации в римских источниках относительно язигов, нежели относительно сарматских племен. Римляне имели множество забот с язигами, когда они попытались отразить их натиск на свои дунайские провинции. Во второй четверти первого века н.э. язиги двинулись к степям Паннонии между реками Тиссой и средним Дунаем. Роксоланы осели к востоку от язигов, оккупируя степи между Днепром и Доном. Первая часть имени роксоланы происходит от иранского рукхс, что означает «светлый». Итак, имя роксоланы очевидно означало «светлые аланы»193. Роксоланы сформировали некоторое объединение с язигами и поддерживали натиск последних против римлян во многих случаях. После движения язигов к среднему Дунаю роксоланы стали их наследниками в «Углу» нижнего Дуная. Мы обязаны Страбону описанием типичного облачения роксоланского воина. Суждение Страбона было подтверждено недавними археологическими свидетельствами195. К востоку от роксоланов на нижнем Дону жили аорсы. Их имя может быть выведено из иранского ors или uors, что означает «белый»196. Вслед за аорсами к юго-востоку от Азовского моря расположились саки. Они расположились по окружности кубанской долины, которая была излюбленным местом синдов. Часть последних была, возможно, вытеснена к берегу моря и в горы. Оставшиеся без сомнения поклялись в верности пришельцам. К концу первого века н.э. как аорсы, так и сираки должны были признать аланов как своих правителей. Теперь мы переходим к аланам. Как уже упоминалось, они последними появились в Южной Руси и соответственно должны были занять восточную часть территории. Приблизительно от конца первого до конца четвертого века н.э. они контролировали степную территорию по Азовскому морю отниж него Дона
до нижней Волги и до низовий Кавказских гор. Постепенно они распространились на север к региону верхнего Дона и
Далекие неведомые страны, откуда на рынки Киева и Константинополя прибывали купеческие караваны и экзотическими товарами и диковинной утварью. С восточных рынков сюда попадали породистые скакуны, тончайшие цветастые ткани и ковры ручной работы, драгоценные камни булатное оружие, пряности, великолепные изделия из серебра и золота.
Важность торговых путей красной нитью проходила через всю историческую борьбу Руси за свое влияние. Волжский торговый путь является самым ранним из трех основных величайших речных путей, которые соединяли между собой Халифат и Скандинавию еще во времена средневековья.
На IX век пришелся рассвет Волжского торгового пути, в период которого он смог обеспечить столь нужное благосостояние трех государств – Руси в верховьях реки, Волжской Булгарии вдоль средней Волги и Хазарского каганата в низовьях. А уже постоянные торговые отношения на Волге сформировались в 780-х годах, с приходом варяг, о которых упоминали в русских летописях, как скандинавский народный элемент. Вниз по реке сплавляли многочисленные виды северных товаров, таких как меха, рабы, мед и др. Впоследствии этот торговый путь был назван русскими летописцами «из варяг в булгары».
Выйдя к Каспийскому морю, купцы пересаживались на верблюдов и отправлялись в Мавераннахр и Багдад.
Кроме торговли огромную роль в становлении государств на берегах Волги играло и рыболовство.
Донца, вступая в смешанную лесостепную зону. Мы говорили, что во втором и первом веках до н.э. аланы играли важную роль в политической жизни Туркестана. Кажется возможным, что некоторые из их родов остались к востоку от Каспийского моря даже после миграции основной орды в западном направлении. К концу четвертого века н.э. западные аланы все еще должны были сохранять свои восточные связи. Аммиан Марцеллин
пишет: «Халаны... населяют бесконечные пустоши Скифии... В другой части страны (т. е. к востоку от реки Дон)...халаны поднимаются на восток, разделенные на многочисленные и немногочисленные роды, они выдвинуты далеко в Азию и, как я слышал, живут вплоть до реки Ганг, которая протекает через территории Индии и вливается в Южный Океан». Очевидно, что Аммиан имеет здесь в виду индо-скифское царство Йю-ки; мы должны вспомнить в данной связи, что, согласно
Трогу, правящая династия йю-ки была аланской. Благодаря тесным связям между аланами и йю-ки, мы можем предположить, что, в свою очередь, некоторые подразделения йю-ки проникли в Южную Русь вместе с аланами. Возможно, что некоторые
аланские кланы Южной Руси были по своему происхождению из йю-ки. Согласно Аммиану, аланы, подобно другим сарматским племенам, были типичными кочевниками: «Они не имеют домов и не пользуются плугом, но они питаются мясом и обильно имеющимся молоком, живут в повозках, которые они покрывают закругленными тентами из коры, и едут по бескрайним пустошам». Комментарий Аммиана о появлении аланов особенно интересен во взаимосвязи с китайскими заметками о появлении осун. «Почти все халаны высоки и симпатичны, их волосы скорее светлы (crinibus mediocriter flavis), свирепостью своего взгляда они внушают страх, как бы они ни сдерживались. Они легки и активны в использовании оружия. Во всех отношениях они подобны гуннам, но в своем стиле жизни и в своих привычках они менее дики». В религии аланов, как и иных сарматских племен, почитание иранского Бога-Всадника, опознаваемого как Ахурамазда или Митра,
играло очевидно наиболее важную роль, но почитание Великой Богини скифского времени также продолжалось. Следует отметить, что с распространением власти аланов по огромным территориям их имя стало применяться не только к собственно аланам, но и к множеству племен различного происхождения, завоеванных ими. По словам Аммиана: «Своими повторяющимися победами они постепенно сломили народы, которые встречали, и, подобно персам, инкорпорировали их под своим национальным именем». Среди других племен, контролируемых аланами, были некоторые славянские племена, и по крайней мере одно из них, анты, приняло имя своих новых правителей: поскольку имя анты, как мы видели, было
именем одного из аланских племен Туркестана. После установления аланами своего владычества на Северном Кавказе они также должны были инкорпорировать некоторые из местных племен в свое государство. Так, кавказское племя осетинов, или ос, в ином звучании ас, имело возможно смешанное алано-яфетическое происхождение. Местные племена Северокавказского региона, покоренные аланами, были знакомы с плавлением железа. Постепенно сами аланы развили значительные способности в изготовлении оружия, и эта традиция позднее поддерживалась антами.
Источник:
Комментарии (0)