Что было бы, если бы генерал Лебедь стал президентом в 1996 году

На президентских выборах 1996 года Александр Лебедь занял третье место, уступив лишь Б. Ельцину и Г. Зюганову. Однако при определенном раскладе, например, при снятии кандидатуры Ельцина и продуктивной работе политтехнологов, генерал мог рассчитывать на пост главы государства.

Всегда по-своему

На политическом небосклоне России конца 1980-х – начала 1990-х генерал Лебедь был заметной фигурой. Многие значимые события этого периода прошли при его непосредственном участии: Афганская война, августовский путч 1991 года, волнения в Закавказье, конфликт в Приднестровье. Как писал журналист Петр Акопов, 1990-е – время Александра Лебедя – харизматичного, но слишком самостоятельного для того, чтобы сделать карьеру в системе власти.

В политике он руководствовался специфической, довольно прямолинейной логикой. Когда ситуация подталкивала его к альянсу – он решался действовать в одиночку, если ему выгоднее было обособиться – его вынуждали играть по чужим правилам. Вполне здравомыслящие рассуждения у него могли сочетаться с совершенно необдуманными действиями.

Бывший губернатор Красноярского края Валерий Зубов вспоминал, как сразу после выборов назначенный Ельциным уполномоченным представителем Лебедь прилетел в Чечню на переговоры с сепаратистами. По словам Зубова, он собрал генералитет и заявил следующее: «Дни Ельцина сочтены – он скоро умрет. Его преемником стану я. Вот мой план: заключим с чеченцами мир, проведем новые выборы, а затем отвоюем Чечню обратно». Многие эксперты называют Хасавюртовские соглашения, подписанные Лебедем и Асланом Масхадовым 31 августа 1996 года, предательством армии. По их мнению, если бы Лебедь стал новым президентом, то его политика заигрывания с террористами привела бы к плачевным результатам. Сложно было рассчитывать на то, что он стал бы отвоевывать Чечню обратно, так как накануне подчеркивал, что ввод туда российских войск был «дурью и глупостью». Очевидно, что при президенте Лебеде Россия потеряла бы эту часть Кавказа.

Любит рубить сплеча

В 1998 году Лебедь стал губернатором Красноярского края. Его деятельность на этой должности во многом пролила свет на то, каким бы Лебедь мог быть президентом. Первое, что бросается в глаза, генерал не умел находить общий язык с влиятельными людьми региона. Буквально сразу у нового губернатора возник конфликт с главой Норильского никеля Потаниным, затем он не поладил с владельцем Красноярского алюминиевого завода Быковым.

Стремление Александра Ивановича быть честным и бескомпромиссным политиком – похвально, однако столь ответственный пост кроме всего прочего требовал от руководителя и дипломатических качеств, без которых глава государства, например, быстро потерял бы нити управления страной. В период губернаторства Лебедя было много нареканий и в адрес его команды, которую обвиняли в некомпетентности и плохом знании специфики региона. Сотрудничавший с Лебедем политконсультант Алексей Ситников обращает внимание на то, что при всей уверенности в своих силах губернатор прислушивался к советам и не стыдился признавать свои ошибки, однако его привычка рубить сплеча сводила на нет все благие начинания.

Председатель Комиссии по госстроительству Законодательного собрания Красноярского края Алексей Клешко отмечал, что неспособность Лебедя решать экономические вопросы и попытки привнести в экономику военные методы управления не позволили бы ему вывести страну из кризиса.

Почти как коммунист

Главная цель, которую поставил бы перед собой Лебедь в случае занятия президентского кресла, – вернуть России утраченный авторитет. Идти к данной цели он собирался путем установления в стране «справедливого порядка». Совсем как коммунист Зюганов. Лебедь был намерен сократить число чиновников, принять эффективные меры по борьбе с коррупцией, подавить структуры организованной преступности, разобраться с экономическими злоупотреблениями, реформировать армию, сделав ее профессиональной, и уменьшить налоговое бремя на население. Несмотря на то что акцент на социальную сферу в предвыборной программе Лебедя был очевидно слабее, чем у коммунистов, многие всерьез опасались, что генерал хочет вернуть «Совок». К примеру, еще будучи депутатом Верховного Совета Приднестровской Молдавской Республики в 1993 году он высказывался в поддержку предложения возродить Советский Союз, в который вошло бы и Приднестровье. Аббревиатуру появившегося на руинах Советского Союза СНГ Лебедь презрительно расшифровывал как «Сборище ненормальных государств».

Однако уже через три года вместе с Григорием Явлинским и Святославом Федоровым он выразил протест против решения Думы денонсировать Беловежские соглашения, которое, по сути, подразумевало, что распад СССР был незаконным. Очевидно, что от Александра Лебедя, у которого дела часто расходились со словами, на посту президента можно было ожидать чего угодно. Не исключено, что уже в скором времени такому межгосударственному образованию, как СНГ, пришел бы конец, а «генеральская риторика» вряд ли бы благоприятствовала нормализации отношений между Россией и бывшими союзными республиками.

Генерал без армии

Лебедя выбирали как сильную личность, способную решить наболевшие вопросы: повысить жизненный уровень населения, победить коррупцию и навести в конце концов порядок в стране. Генералу импонировала личность де Голля, но его почему-то сравнивали с Пиночетом. В одном из интервью он даже вынужден был заявить о своем положительном отношении к чилийскому диктатору, так как тот «навел в своей стране порядок, чего у нас так не хватает».

Прессе и политологам удалось внушить избирателю, что Лебедь вполне может стать «российским Пиночетом». СМИ вещали, что проводимая им политика «железной руки» вместо примата закона и порядка привела бы к противоположному результату – расколу общества, что в условиях нестабильности могло обернуться новым витком гражданского противостояния.

Много внимания в своей предвыборной кампании Лебедь уделял угрозе России со стороны НАТО, которая возросла из-за того, что прекратил существование Варшавский договор. Только ядерный щит, по словам Лебедя, не позволил России скатиться на задворки мировой политики. «В мире уважают сильных», – не уставал повторять Александр Иванович. А поэтому можно не сомневаться, что на каждую попытку Запада склонить Россию к соглашательству последовал бы более чем достойный ответ президента Лебедя. Возможно, чрезмерно резкий.

Однако для России Лебедь был слишком "тяжелым", его непредсказуемость представляла собой мину замедленного действия. Возможно, поэтому патриотически настроенный электорат, готовый проголосовать за решительного генерала, в последний момент отдал свои голоса другому кандидату. Да и сам Лебедь неоднократно говорил, что может быть полезен государству только в критических ситуациях.