Екатерина II довела страну до ручки

Кто из царей нанес наибольший вред экономике

Екатерину II принято восхвалять, несмотря на провальные результаты правления

Мы живем в мире мифов. В том числе исторических. Самыми популярными царями у нас почему-то считаются самые экономически несостоятельные.

После Екатерины II — хоть потоп

Принято называть правление Екатерины II блестящим. Это если судить по завоеваниям, великолепным дворцам и современным телесериалам. Но есть и обратная сторона. При «матушке Екатерине» был самый расцвет крепостничества. Народ жил под тяжелейшим гнетом — как и при Петре I. Но если тот кардинально реформировал страну, то «просвещенная императрица» просто жила в свое удовольствие, купаясь в роскоши. И за 34 года правления буквально довела страну до ручки.

Расходы на содержание её двора составляли 10 процентов госбюджета, превышая, к примеру, расходы на флот. Еще 40 процентов уходило на так называемое внут­реннее управление (на практике это означало содержание сильно разросшегося при Екатерине чиновничьего аппарата) и на разно­образные меры по выбиванию налогов с подданных (фискальный гнет на крестьянство все нарастал, собираемость падала, и, соответственно, росли издержки налоговиков по выколачиванию «дани»). Всего 2 процента (!) этих самых трат «на внутренние управление» шли на развитие путей сообщения, строительство и прочие полезные дела.

Екатерина увеличила поборы с населения на 242 процента. А вот таможенные пошлины на заграничные товары снизила. На радость иностранцам. Причем ввозились в основном товары для высшего света. Импорт сдерживал развитие русской промышленности. Как и крепостное право — заводам не хватало рабочих рук. При Екатерине пришло в упадок горное дело. Не поощрялось внедрение на предприятиях машин.

Сегодня, когда в России правит банковский капитал, принято петь дифирамбы императрице, начавшей выпуск бумажных денег. Сперва это и правда сыграло благотворную роль — отпала надобность возить телеги с монетным «налом». Но вскоре власть включила печатный станок, и чем дальше, тем больше им злоупотребляла, что привело к обесцениванию денег и тяжелейшим для государства последствиям.

С 1769 года Екатерина II стала занимать в долг за границей (чего, например, никогда не делал Пётр I и этим гордился). Брала все больше и больше.

На какое-то время ситуацию смягчили успешные войны. После раздела Польши в состав Российской империи вошел экономически развитый регион. Покорение Крыма и Причерно­морья привело к освоению новых плодородных земель — Россия начала экспортировать хлеб. А контрибуция, полученная от побежденной Турции, позволила на время рассчитаться с зарубежными кредиторами.

Однако, несмотря на эти успехи, страна продолжала скатываться в долговую яму. Лишь в первые пять лет правления Екатерины II доходы казны превышали расходы. Потом дела шли все хуже. Одно только разорительное путешествие государыни в Крым в 1787‑м с трехтысячной свитой, когда для каждой ночевки в пути строили отдельный путевой дворец, пробило в бюджете огромную брешь: расходы на содержание двора в тот год выросли примерно на 1/6 часть, и это не считая огромных сумм, предварительно выделенных принимающей стороне — Потёмкину.

В стране, экспортировавшей хлеб, то и дело вспыхивал голод. Чиновникам стали задерживать жалованье, государство перестало платить по счетам. Екатерина Великая умерла, оставив Россию в тяжелейшем экономическом кризисе — с пустой казной, внут­ренним и внешним долгом в 205 миллионов рублей (что составляло три годовых бюджета империи).

Павел I хотел, как лучше…

Павел I пытался вытащить Россию из долговой кабалы. И хотя правил недолго, все же успел провести несколько положительных для экономики преобразований. Главным образом они касались облегчения участи крестьян. Нелюбимый сын «шальной императрицы» простил недоимок по подушной подати аж на 7 миллионов рублей, что составляло 1/10 часть годового бюджета. Снизил цену на соль (в ее стоимость раньше закладывался косвенный налог — как в наши дни в цену на бензин). Запретил продавать дворовых людей и безземельных крестьян с молотка, передавать их в чье-то ведение, разделяя семьи. Но главное, регламентировал барщину. Теперь работать на помещика крестьянин мог лишь три дня в неделю, тогда как раньше делал это почти ежедневно.

Павел, как и Пётр I, стимулировал отечественную промышленность, предоставляя ей льготы, субсидии и госзаказы, запрещая при этом ввозить ряд иностранных товаров. Поощрял механизацию производства. А также переход крестьян в купеческое сословие. Именно при Павле I крепостной крестьянин Савва Морозов, работавший ткачом, открыл свою мастерскую и стал родоначальником известной династии капиталистов.

При Павле I открывались новые предприятия, но экономического чуда так и не вышло. Царь ничего не смыслил в торговле и финансах. Критикуя Екатерину за бесконт­рольный выпуск бумажных денег и сжигая публично ассигнации у Зимнего дворца, он уже через год выпустил примерно треть от того количества, что при его матери напечатали за 27 лет. И стал, как и она, брать займы за границей. Но по-настоящему Павел подорвал экономику России, вступив в борьбу с Англией. В ноябре 1800‑го он запретил ввоз английских товаров, а в декабре — вывоз в Англию товаров российских. Мера оказалась губительной. Ведь Англия была ключевым торговым партнером: она покупала треть российской сельхозпродукции. Настойчивая рекомендация осваивать азиатские рынки успеха не возымела. И когда Павел узнал, что русские товары нелегально все-таки попадают на ненавистный остров через Пруссию, последняя тоже попала под экономические санкции. Но купцы находили другие лазейки. Поэтому 11 марта 1801 года Павел велел вообще всякую заграничную торговлю остановить. И через несколько часов после этого был убит…

Результат его экономической деятельности — все та же пустая казна.

Наполеон все же сокрушил Александра I

«Дней Александровых прекрасное начало» — так Пушкин характеризовал первые годы правления нового царя. Александр I хорошо начал, но плохо кончил. Он, разумеется, сразу возобновил отношения с Англией, и через какое-то время англичане уже вновь контролировали большую часть русской внешней торговли. Во внутренней тем временем проб­лемы только нарастали.

Экономический рост сдерживали дураки и дороги. Дураками можно смело назвать помещиков‑крепостников: лишь в 5 процентах хозяйств велось осмысленное земледелие, в остальных — драли три шкуры с крестьян. Ситуацию ухудшало и то, что половиной всех крепостных владели примерно 3 процента крупных землевладельцев — представители влиятельных дворянских родов: Юсуповых, Шереметевых, Голицыных… И как можно было на них покуситься? А что касается дорог, то они были не только плохие. Их еще попросту не хватало для огромной страны. Хлеб с Поволжья попадал в Петербург только на второй год после уборки, а движению по рекам и каналам мешали чиновники — пропускали за взятки лишь корабли крупных торговых спекулянтов, а остальные суда задерживали. Царь выписал из Испании известного в Европе инженера Августина Бетанкура — создавать новые транспортные маршруты и приводить в порядок старые. Тот основал в России Институт инженеров путей сообщения, возводил переправы, обустраивал крупнейшую в стране Нижегородскую ярмарку. Но вот продолжить свои начинания не успел: пал жертвой дворцовых интриг.

В самом начале правления Александр издал «Указ о вольных хлебопашцах», по которому крестьяне могли обрести свободу, заплатив выкуп помещику. В 1816–1819 годах царь даже отменил крепостное право. Правда, только для прибалтийских крестьян. Чтобы сократить бюджетный дефицит, приостановил выпуск бумажных денег и учредил серебряный рубль. Но все планы царя-реформатора разбились о беспрестанные войны. Наполеон нанес России колоссальный урон. Он наводнил русский рынок фальшивыми рублями, обесценившими национальную валюту. Сжег Москву — крупный центр промышленности и торговли. России пришлось тратить огромные деньги на армию. Все это подорвало финансовую систему. Александр I начал изыскивать средства и закручивать гайки. Переводить армию на самоокупаемость, создавая военные поселения, где в свободное от боевых действий время солдаты занимались сельским трудом. К концу жизни царь так устал, что, говорят, даже подумывал об отречении.

Николай I — эффективный менеджер

Николай I в сознание россиян прочно вошел как палач декабристов и душитель свободы. А между тем это один из самых успешных российских правителей. Он сделал ставку на свободный труд. Закрыл более 100 фабрик, использовавших труд крепостных крестьян, сократив их число с 300 до 13 тысяч. При нем в промышленности активно внедрялись машины, и производительность труда выросла в 3 раза. Проводилась жесткая политика по защите российского рынка — сохранялись высокие таможенные пошлины на иностранные товары. Шло интенсивное строительство дорог (в том числе железной). Все это вызвало промышленный бум.

Появлялись новые отрасли, выпускались новые отечественные товары, даже сложные — например паровозы. Машиностроение выросло в 33 раза! Денег за границей Николай I почти не занимал. Была предпринята попытка навести порядок в финансах. Бумажные ассигнации вывели из оборота, заменив кредитными билетами, которые обменивались на серебро. Но уже через 6 лет денежная реформа забуксовала. Конец свободному обмену бумажных денег на серебро положила начавшаяся Крымская война.

Чиновники на подножном корму

После смерти Петра I в России узаконили взяточничество. Жалованье в госучреждениях платили только высшим чинам. Остальные должны были кормиться тем, что добровольно даст проситель.

Александр II — Ельцин XIX века

Царь-освободитель Александр II c экономической точки зрения — полный лузер. Крымская война, конечно, серьезно ударила по экономике. Но Александр своими действиями негативный эффект военного поражения многократно усугубил. Новый царь оказался большим либералом-рыночником. Почти все его правление — нескончаемый экономический кризис. Александр II снизил таможенные пошлины в среднем в 10 раз, в страну хлынул импорт и остановил промышленный рост. Заработал печатный станок, Россия снова погрязла в иностранных займах. Освобождение крестьян не дало ожидаемого эффекта. При Александре II в страну вернулся голод, которого не было со времен Екатерины II.

Быстро развивался лишь железнодорожный транспорт. Но выгоды от этого не было никакой. Александр II отдал отрасль в частные руки, да еще гарантировал бизнесменам норму прибыли, при недополучении которой государство компенсировало недостачу (примерно на таких же условиях сегодня в Петербурге, например, эксплуатируется  ЗСД). Железнодорожные магнаты завышали расходы и жирели на госсубсидиях. Этот период истории можно сравнить с 90‑ми годами постсоветской России. Царством безвременья и спекулянтов.

Крестьяне были у государства в неоплатном долгу

Экономическое чудо Александра III

«На площади комод, на комоде бегемот, на бегемоте — обормот». Так отзывалась неблагодарная толпа о памятнике Александру III, поставленному в Петербурге в 1909 году. А ведь этот «обормот» совершил в России экономическое чудо. И успех его реформ по инерции тащил Россию вперед еще и в начале ХХ века.

Несмотря на то, что в общественном мнении задавали тон сторонники свободной торговли (примерно как в России в 90‑е годы либералы-рыночники), Александр III не побоялся проводить твердой рукой «непрогрессивный» курс. За его спиной незримо стоял известный ученый Дмитрий Менделеев. Он был не только химиком, но и сильным экономистом, на взгляды которого опирались министры финансов того времени — Вышеградский и Витте. Менделеев научно доказал, что экономическим успехам Англии, Франции, США и Германии предшествовали долгие периоды государственного протекционизма — высоких таможенных тарифов и поддержки своей промышленности. Либералы ученого просто ненавидели, а экономическую политику того времени называли «менделеевщиной». За свои взгляды Менделеев не был избран коллегами в Академию наук. Но зато промышленность в стране росла рекордными темпами. Финансовую систему удалось стабилизировать, началась подготовка к введению золотого рубля.

Железнодорожная отрасль, когда из нее удалили большинство частников, из убыточной «неожиданно» стала прибыльной. Железнодорожная сеть стремительно расширялась.

Государство отменило подушную подать, зато ввело многочис­ленные косвенные налоги, включая их в цену товаров и продуктов. Монополизировало торговлю алкоголем. Рабочие стали жить лучше. А вот крестьяне по-прежнему страдали от последствий своего «освобождения». Платили за свою землю налогов в 8 раз больше, чем помещики. Эти нормы, введенные Александром II, сохранялись и при Александре III. В 1891–1892 годах из-за засухи в России опять разразился голод, с которым совпали эпидемии тифа и холеры. И хотя экономика доказала свою устойчивость, уже в 1893 году преодолев последствия неурожая, перенесенное бедствие резко повысило градус недовольства и противостояния в обществе. Экономика росла. Но и революция приближалась.

Автор текста: Владлен Чертинов

Материал из выпуска №52 журнала «Ваш тайный советник», тема номера — «Люди и деньги»