7 ноября этого года исполняется 136 лет со дня рождения Троцкого, человека, личность которого наше современное общество воспринимает так странно, что это могло бы послужить предметом социологического исследования. Дискуссии о Сталине, дореволюционной России, эпохе застоя, Иване Грозном, Петре Первом, пакте Молотова-Риббентропа, репрессиях в Красной Армии выявляют определенную полярность общественного мнения. Совсем другая ситуация вырисовывается, если речь заходит о Троцком. Либералы, сталинисты, монархисты, фашисты, националисты, клерикальная публика — все они, несмотря на порой совершенно разные позиции по другим вопросам, здесь проявляют удивительную солидарность. Создается впечатление, что Троцкого ненавидят практически все, кроме, конечно, самих троцкистов.
Есть еще один любопытный момент. В спорах по всем перечисленным выше темам люди, придерживающиеся противоположных мнений, располагают пусть и неодинаковым, но заслуживающим рассмотрения набором фактов. Проще говоря, им есть чем оперировать, доказывая свою правоту.
Для дискуссий о Троцком такое явление не характерно. Когда пытаешься понять, за что конкретно тот или иной поливающий Троцкого так его ненавидит, можно подумать, что Лев Давидович провинился перед русским народом просто самим фактом своего появления на свет.
Внятных доказательств того, что Троцкий — исчадие ада и непримиримый враг России, нет.
На мой взгляд, особенно ярко бессодержательность антитроцкистской риторики проявилась в свое время в рамках , где некто Кургинян тщетно пытался доказать, что России, несомненно, повезло в том плане, что её лидером стал Сталин, а не Троцкий. Обосновать он это, конечно, не смог, но в то же время убедительно продемонстрировал, что без фальсификации, демагогических перехлестов, умопомрачительных преувеличений и нелогичных выводов «доказать» монструозный характер такой исторической фигуры, как Лев Троцкий, невозможно (1).
Здесь я должен оговориться и подчеркнуть, что вовсе не являюсь поклонником Льва Давидовича. Изучая его биографию и политическую карьеру, нетрудно убедиться, что у него, как и у многих других коллег по революционному движению (в том числе и у Ленина), было немало ошибок. Здесь можно вспомнить и драму Брест-Литовска, и милитаризацию труда, и странную позицию во время «дискуссии о профсоюзах», и, как мне представляется, необоснованный расстрел адмирала Алексея Щастного, и проект похода Красной Армии в Индию (2) и многое другое (3).
Всего этого, однако, недостаточно, чтобы назвать Троцкого обезумевшим от крови маньяком, чудовищем или считать его аналогом «бешеных», которые действовали во время Великой Французской революции.
Что же такого ужасного сделал Лев Давидович, если даже спустя многие годы после его смерти народ ненавидит его сильнее, чем Сталина? Какие обвинения чаще всего выдвигают против него критики?
Чтобы разобраться в этом, в первую очередь следует отбросить в сторону всякий конспирологический бред. На сегодняшний день ни один серьезный историк так и не смог доказать какой-либо связи Троцкого с разведками иностранных государств или тайными обществами (масонов, иллюминатов, рептилоидов и т. д.). Естественно, не стоит всерьез относиться и , что будто бы Гитлер присвоил Троцкому звание «почетного арийца». Такие утверждения кажутся бредовыми, но, впрочем, далеко не всем. К примеру, Николай Стариков одну из глав своей книги «Кто заставил Гитлера напасть на Сталина» посвятил «доказательству» тезиса (внимание!), что Троцкий, оказывается, отец германского нацизма!
По сей день в сети также ходит фальшивка, созданная так называемой «Русской фашистской партией» в Харбине еще в середине 30-х годов прошлого века. Эта мистификация представляет собой якобы речь Троцкого, в которой он называет русских «бесхвостыми обезьянами», обещает превратить Россию в страну, «населенную белыми неграми», а ее население довести «до идиотизма, до животного состояния». Короче, перед нами типичный образец неолиберальной программы преобразований.
Те же исследователи, которые рассчитывают убедить несколько более образованную публику, чаще всего оперируют тезисами об «ультралевизне» Троцкого, его «недооценке крестьянства» и стремлении использовать Россию в качестве «охапки хвороста» для разжигания огня мировой революции. Последнее утверждение, кстати, использовал Геннадий Зюганов , когда объяснял, почему ему не близка троцкистская позиция.
Стоит ли говорить, что, во-первых, ни в одной статье, написанной Троцким, ни в одной его книге, брошюре или выступлении мы не найдем никаких заявлений о России, как об охапке хвороста. Во-вторых, и это самое забавное, в среде большевиков действительно были те, кто считал, что ради торжества мировой революции можно допустить гибель России. Речь идет о фракции «левых коммунистов», которую возглавлял Николай Бухарин во время дискуссий о подписании Брестского мира. Эта точка зрения не нашла поддержки у большинства членов партии, и уж точно Троцкий ее не разделял.
Кроме того, в советское время Троцкого очень часто упрекали в том, что он не верил в возможность построения социализма в отдельно взятой стране. Тогда эта претензия еще имела какой-то смысл, ибо существовал СССР и была надежда, что история в конце концов докажет неправоту Троцкого. Однако даже сегодня, когда Советского Союза нет, раздутое сталинской пропагандой обвинение продолжает звучать, хотя самая история уже убедительно показала, кто именно был неправ.
Да, Троцкий действительно не верил в возможность построения социализма в отдельно взятой стране и возлагал надежды на мировую революцию, но разве он был одинок в этом убеждении? И Ленин, и многие другие члены большевистской партии ждали «мирового пожара»:
«Свергнуть власть буржуазии и поставить власть пролетариата в одной стране, ещё не значит обеспечить полную победу социализма. Главная задача социализма — организация социалистического производства — остаётся ещё впереди. Можно ли разрешить эту задачу, можно ли добиться окончательной победы социализма в одной стране, без совместных усилий пролетариев нескольких передовых стран? Нет, невозможно… Для окончательной победы социализма, для организации социалистического производства, усилий одной страны, особенно такой крестьянской страны, как Россия, уже недостаточно, — для этого необходимы усилия пролетариев нескольких передовых стран».
Знаете, кому принадлежат эти слова? Внезапно мы находим их в 8-м томе собрания сочинений Сталина, а если точнее, брошюре «Об основах ленинизма», написанной еще в мае 1924 года.
Нелепыми выглядят и более абстрактные заявления о том, что Троцкий якобы не любил Россию. В его работах действительно есть немало критических замечаний о прошлом нашей страны, о ее варварстве, отсталости и прочем. Что тут можно сказать? Во-первых, и варварство, и отсталость действительно имели место. В начале 1860-х годов в России только отменили крепостное право, а в Лондоне в то же самое время (с разницей в два года) запускали первую линию метрополитена. Можно, конечно, сколько угодно обижаться на факты, но из песни слов не выкинешь. Кроме того, если ознакомиться с действительными словами Троцкого, станет ясно, что в них никакой русофобии нет. Вот, например, выдержка из его статьи «Об интеллигенции», которую чаще всего и приводят в доказательство антирусских настроений ее автора. Цитата длинная, но ничего не поделаешь:
«Что мы всесторонне бедны накопленной тысячелетней бедностью, этого нет нужды доказывать. История вытряхнула нас из своего рукава в суровых условиях и рассеяла тонким слоем по большой равнине. Никто не предлагал нам другого местожительства: пришлось тянуть лямку на отведённом участке. Азиатское нашествие — с востока, беспощадное давление более богатой Европы — с запада, поглощение государственным левиафаном чрезмерной доли народного труда,— всё это не только обездоливало трудовые массы, но и иссушало источники питания господствующих классов. Отсюда медленный рост их, еле заметное отложение «культурных» наслоений над целиною социального варварства. Гнёт дворянства и клерикализма русский народ чувствовал на себе никак не менее тяжко, чем народы Запада. Но того сложного и законченного быта, который вырастал в Европе на основе сословного господства, готических кружев феодализма, этого у нас не вышло, ибо не хватило жизненных материалов — просто не по карману пришлось. Мы — нация бедная».
Заявление может показаться спорным, необъективным, резким и так далее, но подтвердить с его помощью русофобию Троцкого не получится при всем желании. А вот что написал Троцкий в связи со смертью Сергея Есенина, одного из своих любимых поэтов:
«Мы потеряли Есенина — такого прекрасного поэта, такого свежего, такого настоящего. И как трагически потеряли! Он ушел сам, кровью попрощавшись с необозначенным другом, — может быть, со всеми нами. Поразительны по нежности и мягкости эти его последние строки! Он ушел из жизни без крикливой обиды, без ноты протеста, — не хлопнув дверью, а тихо прикрыв ее рукою, из которой сочилась кровь. В этом месте поэтический и человеческий образ Есенина вспыхнул незабываемым прощальным светом… Сорвалось в обрыв незащищенное человеческое дитя. Да здравствует творческая жизнь, в которую до последней минуты вплетал драгоценные нити поэзии Сергей Есенин».
Мог ли ненавистник русской культуры говорить такие слова? И если да, то кем тогда был Бухарин, сказавший, что «есенинская поэзия по существу своему есть мужичок, наполовину превратившийся в «ухаря-купца»: в лаковых сапожках, с шелковым шнурком на вышитой рубахе, «ухарь» припадает сегодня к ножке «государыни», завтра лижет икону, послезавтра мажет нос горчицей половому в трактире, а потом «душевно» сокрушается, плачет, готов обнять кобеля и внести вклад в Троице-Сергиевскую лавру «на помин души». Однако Бухарина в русофобии не обвиняют, а Троцкий в общественном сознании выступает воплотившимся инфернальным чудовищем, которого послали силы преисподней, чтобы уничтожить Матушку-Русь (4). Откройте какой-нибудь ролик на Youtube, посвященный Троцкому, а потом другой — Гитлеру. Сравните число негативных комментариев по поводу обеих исторических фигур, и вы поразитесь.
Очень часто приходится слышать и о том, что Троцкий, если бы он оказался во главе СССР, тоже начал бы проводить коллективизацию, но, как выразился Кургинян, это была бы «ультраколлективизация», а потом и «ультраиндустриализация», потому что он сам был ультра. Террор против членов партии тоже якобы был бы намного сильнее, нежели при Сталине. Доказательства? У меня их нет, но вот Кургинян заявил, что у Троцкого это «в глазах написано». С таким доводом спорить, конечно, сложно, но мы все-таки попробуем.
Действительно, во время борьбы со Сталиным Троцкий считал, что темпы индустриализации, намеченные сталинско-бухаринской фракцией, неоправданно занижены и их можно было бы ускорить. В ответ на это его сразу обвинили в сверхиндустриализаторстве и желании поссорить партию с деревней.
Между тем бывший создатель Красной Армии никогда не предлагал насильно сгонять крестьян в колхозы, как это сделал Сталин, и уж тем более не намеревался выгрести из их амбаров все зерно. Более того, когда дискуссия о том, где взять средства для индустриализации, только начиналась, Троцкий призывал (и это была одна из его фатальных ошибок) проводить ее за счет рабочих.
«Могут быть моменты, — говорил Лев Давидович, — когда государство не выплачивает или платит только половину, и ты, рабочий, кредитуешь свое государство за счет заработной платы» (5).
Естественно, российскому пролетариату, утомленному гражданской войной и разрухой, такие лозунги понравиться не могли. Что касается крестьянства, то приписанное Троцкому желание его обобрать, а страну превратить в казарму, опровергается хрестоматийными примерами. Если Троцкий хотел милитаризовать всю экономику СССР, то непонятно, почему он первым выступил за замену продразверстки продналогом. Что касается богатых крестьян, то призывал он не к массовым раскулачиваниям, как это впоследствии сделал Сталин, а к повышенному налогообложению. Именно вырученные таким образом средства должны были позволить ускорить темпы индустриализации.
Вышесказанное отнюдь не означает, будто троцкистские методы обязательно оказались бы эффективнее сталинских. Мы упоминаем о них лишь за тем, чтобы развеять миф об ультралевизне Льва Давидовича и его якобы экстремистских наклонностях. Даже после Крондштадтского восстания матросов, когда Ленин предложил затопить Балтийский флот, Троцкий решительно выступил против такой крутой меры (6).
Нам могут возразить, что Сталин был вынужден проводить коллективизацию в форсированном темпе, так как стремился создать мощную промышленность перед угрозой германского вторжения. Очень часто эту мысль подкрепляют фразой Иосифа Виссарионовича «Мы отстали от передовых стран на 50—100 лет (7). Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». Эту цитату обычно приводят без указания на время и место. Между тем прозвучала она на Первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности 4 февраля 1931 года. Коллективизация к тому моменту шла уже больше двух лет. Кроме того, опасаться войны с немцами в тот момент Сталин уже точно никак не мог. Германия представляла собой разоренное государство в глубочайшем кризисе. Гитлер придет к власти лишь 30 января 1933 года, а действительно мощная армия у него появится вообще только к концу 30-х годов. Война с другими капиталистическими странами тоже к началу коллективизации была крайне маловероятной. Мировую экономику сотрясали спазмы сильнейшего кризиса, известного в США как Великая депрессия, и любая крупная война могла только усугубить и без того бедственное положение западных стран.
Впрочем, приход Гитлера можно было предвидеть. Еще в далеком 1922 году, когда Муссолини организовал свой знаменитый «поход на Рим», Троцкий предрек опасность прихода к власти и «немецкого Муссолини» (8). Если в 1931 году Сталина посетило аналогичное прозрение, то почему летом того же года коммунистическая партия Германии, действуя в полном соответствии со сталинской концепцией о «социал-фашизме» (9), разрушает последнюю надежду на создание мощной антигитлеровской коалиции? Напомним, что летом 1931 года нацисты инициировали референдум, направленный на свержение социал-демократического правительства Германии. Местные коммунисты, сначала выступавшие против этого плебисцита, затем в ультимативной форме выдвинули социал-демократам ряд невыполнимых требований, а когда те отказались, то присоединились к нацистам в их голосовании против СДПГ. Референдум социал-демократы, что характерно, все равно выиграли, но ни о каком союзе с коммунистами уже не могло быть и речи. Все это делалось с ведома Сталина, по его указанию и с его одобрения. Как-то не клеится это с концепцией, согласно которой «вождь народов» прозорливо опасался войны с Германией, хотя Гитлер никогда не скрывал своих намерений относительно захвата жизненного пространства на Востоке.
Несмотря на все это, ненавидят у нас Троцкого. Более нелепую ситуацию себе представить сложно. Отчасти объясняется она и такой тривиальной вещью, как антисемитизм. Заявления типа «Троцкий организовал продажу земель в Крыму американским евреям, в числе покупателей был даже Рокфеллер», «предполагалось создать еврейское государственное образование в виде штата США» и «Троцкий — это купленная еврейская сука» — самый распространенный в сети вид комментариев к едва ли не любой публикации или фильму о Троцком. Для таких людей еврейская национальность Льва Давидовича априори есть исчерпывающее доказательство его коварства, злобности и жестокости.
Даже, казалось бы, приличные историки не брезгуют использовать против Троцкого еврейскую карту. Взять хотя бы книгу Юрия Емельянова «Троцкий. Мифы и личность»(10). Ее автор стыдливо избегает откровенно черносотенных выпадов против создателя Красной Армии, но зачем-то весьма внушительную часть своей книги посвящает, если так можно выразиться, «еврейству Троцкого», на все лады напоминая, что тот был еврей, и папа у него был еврей, и культура в их доме была еврейская, и прочее. Словно в повести «Кондуит и Швамбрания», где маленький еврейский мальчик спрашивает у матери: «А кошка наша тоже еврей?» В конце концов Емельянов договаривается до того, что:
«Знакомство с литературой о масонстве могло убедить Бронштейна в том, что успех революции может быть достигнут лишь после установления связей с масонской всемирной паутиной. Не исключено, что, постоянно рассказывая своим товарищам о невидимой, но мощной силе «вольных каменщиков», Бронштейн убеждал их в необходимости использовать не только уроки масонства, но и его связи для дела революции».
Даже рассуждая о гибели Троцкого, Емельянов не отказывает себе в удовольствии снова напомнить нам о его еврействе:
«Словно следуя логике Ветхого Завета, троцкисты должны были провести своих новых последователей через муки и вывести их из плена для созидания нового, счастливого общества… Не исключено, что, когда Троцкий писал в своем завещании о возможном кровоизлиянии в мозг как причине своей гибели, он подсознательно обратился к тем образам, которые давно засели в его сознании. Не исключено, что из глубин памяти всплыла прочтенная им в тюрьме масонская легенда о строителе Храма Соломона Адонираме, который был убит ударом кирки в голову».
Забавно, но пользуясь такой хитрой риторической уловкой, как «не исключено, что…», можно «доказать» любую ахинею: не исключено, что инопланетяне похищают людей, не исключено, что Гитлер прячется в Антарктиде, не исключено, что люди переселились на Землю с планеты Нибиру, и так далее.
Кстати, вы знаете, кто виноват в сталинских репрессиях? Нет, не Сталин, не Берия, не Ежов, не Ягода и не Вышинский. Виноват в них, оказывается, тоже Троцкий! По крайней мере такой вывод напрашивается, когда читаешь у Емельянова такие строчки:
«...так как Троцкий в книге разоблачал явно фальсифицированные показания обвиняемых на процессах 1936—1937 годов о встречах с ним и его сыном, эти заявления возбуждали недоверие к органам безопасности, которых могли заподозрить в том, что, подсовывая грубые фальшивки, они пытались скрыть истинных троцкистов и их организации. Недоверие к органам безопасности вызывало лишь еще большую активность работников НКВД, над которыми нависала угроза последовать за своими жертвами… Заявляя руководству Советской страны, что ее враги находятся внутри партии и в комсомоле, Л.Д. Троцкий провоцировал широкие репрессии, которые должны были ударить по наиболее преданным и активным членам общества. Став жертвами необоснованных репрессий, многие коммунисты могли превратиться на долгие годы во врагов правительства...»
Недоверие к НКВД? Даже если это и имело место, вряд ли Троцкий тут сыграл большую роль. Даже за невинное ознакомление с его статьями советского гражданина ждало очень суровое возмездие. К сожалению, жившие в СССР в подавляющем большинстве не знали, чем на самом деле занимается бывший создатель Красной Армии за границей, и не могли прочитать его разоблачительных статей о тех же московских и прочих судебных процессах над оппозиционерами. А почитать следовало бы. Во втором томе своей книги «Сталин» Троцкий, анализируя характер обвинений, выдвинутых Вышинским против самых известных подсудимых, предлагал читателям задуматься, к какой мысли фактически подталкивали общественность всего мира Сталин, Вышинский, Ежов и другие. Итак, из 9 человек, при жизни Ленина состоявших в Политбюро, все, кроме Сталина и Ленина, оказались агентами иностранных государств. Красную Армию возглавляли изменники: Троцкий, Тухачевский, Егоров, Якир, Уборевич, Гамарник, Муралов, адмирал Орлов и пр. Внешнеполитическими делами СССР занимались враги народа: Раковский, Сокольников, Крестинский, Карахан, Юренев, Богомолов. Руководить промышленностью, железными дорогами и финансами выпала возможность организаторам саботажа: Пятакову, Серебрякову, Смирнову, Лившицу, Гринько и прочим. Агентам фашизма (Зиновьеву, Бухарину и Радеку) судьба подарила шанс возглавлять Коминтерн.
«По приказу Троцкого, отделенного тысячами километров, становились иностранными шпионами глава правительства Рыков и большинство народных комиссаров: Каменев, Рудзутак, Яковлев, Розенгольц, Чернов, Иванов, Осинский и другие. Агентами империализма оказались все без исключения главы трех десятков советских республик, руководители ГПУ в течение последних 10 лет, наиболее выдающиеся рабочие-революционеры, выдвинутые большевизмом за 35 лет (Томский, Евдокимов, Смирнов, Мрачковский), члены правительства Российской Советской Республики (все они состояли в заговоре против советской власти, когда она находилась в их руках). Наконец, заведование жизнью и здоровьем вождей правительства было поручено отравителям. Глава политической полиции Ягода, которой поручена была высшая охрана государства, оказался организатором всех преступлений. Под этой картиной нужно поставить подпись мастера: Иосиф Сталин» (11).
Утверждения же Емельянова, пропитанные иезуитской логикой, когда ответственность за муки жертвы возлагают на ее саму, словно произнесены самим Сталиным. И я не преувеличиваю. Давайте вспомним, что сказал сам Иосиф Виссарионович по поводу тех, кто в годы репрессий, опасаясь кар за былую или вообще мнимую оппозиционность, сводили счеты с жизнью:
«...бывшие оппозиционеры пошли на ещё более тяжкий шаг, чтобы сохранить хотя бы крупицу доверия с нашей стороны и ещё раз продемонстрировать свою искренность, — люди стали заниматься самоубийствами… чтобы замести следы, сбить партию, сорвать её бдительность, последний раз перед смертью обмануть её путём самоубийства и поставить её в дурацкое положение… Вот вам одно из самых острых и самых лёгких (!) средств, которым перед смертью, уходя из этого мира, можно последний раз плюнуть на партию, обмануть партию...» (12).
Оцените сказанное, господа сталинисты, и перестаньте заниматься мифотворчеством, которое к тому же густо замешано на антисемитизме. Перестаньте, в конце концов, упражняться в том, в чем вы сами постоянно обвиняете (и справедливо обвиняете!) либералов — визгливом, бездоказательном очернении советского прошлого, неотъемлемой частью которого был и остается Лев Троцкий.
P.S. Поначалу я не хотел затрагивать в этой статье момент, о котором все-таки сейчас упомяну. Дело в том, что, собирая информацию для данной публикации, в сети я не раз наталкивался на одно письмо Троцкого жене (13). Озабоченные поиском чужого грязного белья ретивые комментаторы на все лады на многих сайтах сладострастно смакуют содержание этой личной переписки. Историк Юрий Фельштинский даже сопроводил данное письмо своим безусловно ценным комментарием: «Публикуя этот единственный в своем роде документ, мы предоставляем читателю право самому сделать выводы о личности автора письма, одного из вождей русской и мировой революции», по всей видимости, намекая на аморальность и развращенность Льва Давидовича. Если кратко, то в этом письме Троцкий пишет Наталье Седовой, что он по ней очень скучает и испытывает к ней сильное сексуальное влечение. В порыве страсти он даже переходит на обсценную лексику, описывая своей жене то, чем он хотел бы с ней заняться, когда вернется домой. Как мне кажется, можно только позавидовать супругам которые после 34 лет семейной жизни сохранили такие страстные отношения. К тому же на момент написания письма Троцкий был уже весьма немолод, ему шел уже 59-й год. Чего хотят добиться его обличители, цитируя особо интимные фрагменты этого письма, непонятно. Завидуют, наверное.
Сноски
1. Один из приглашенных Кургиняном экспертов, к примеру, стал на голубом глазу утверждать, будто Троцкий — агент британской и австрийской разведок. Другой, некий Ярослав Листов, пошел еще дальше и заявил, что это Троцкий провоцировал массовый террор, который имел место в СССР в 1937 году.
2. Первоначальным инициатором этого похода на самом деле был Михаил Фрунзе.
3. Такие жесткие меры, как взятие членов офицерских семей в заложники, акты децимации и заградительные отряды, принятые Троцким во время Гражданской войны, в этот список включить нельзя, поскольку тогда речь шла о выживании Советской Республики, а белые, как известно, террором тоже не брезговали.
4. Нельзя не отметить и тот факт, что якобы русофоб Троцкий создал и возглавил Красную Армию, которая как раз и спасла Россию от ее закабаления иностранными государствами, исполнителями воли которых на русской земле были белые бандформирования.
5. И. Дойчер. Троцкий. Безоружный пророк. М., ЗАО Центрполиграф, 2006. Стр. 118.
6. Там же, стр. 72.
7. Удивительно, что сталинисты не считают это признание доказательством того, что Сталин тоже называл Россию отсталой страной.
8. И. Дойчер. указ. соч., стр. 77.
9. Теория, что социал-демократия есть не что иное, как разновидность фашизма.
10. Электронная версия книги: .
11. Л. Троцкий. Сталин. II Том. М, Терра, 1990 год.
12. Вопросы истории. 1995. № 1. С. 9-11.
13. С текстом этого письма читатели могут ознакомиться пройдя вот
Комментарии (0)