Первоначально освоение новых месторождений нефти и газа в СССР и повышение добычи углеводородов было ориентировано на внутренние нужды экономики. После Великой Отечественной войны начинается интенсивное освоение Поволжского нефтяного бассейна (Татарская АССР и Куйбышевская область). А в 1960-е годы осваивается Западно-Сибирский нефтяной бассейн. СССР постепенно выходит на одно из первых мест в мире по добыче нефти.
Нефтяная «игла»
В 1960-е годы почти вся нефть, потребляемая в развитых капиталистических странах, поступала туда из арабских стран, Индонезии и Венесуэлы. Для защиты своих интересов в торговле нефтью основные экспортёры нефти ещё в 1960 году создали ОПЕК. В 1970 году они солидарно повысили экспортные цены на нефть.
Руководство СССР рассматривало конфликт между странами ОПЕК, которые относились им к числу развивающихся стран, и развитыми капиталистическими странами, в идеологическом ключе: как борьбу против международного империализма. А поскольку СССР членом ОПЕК не был, то его повышение цен на нефть позволяло СССР сыграть на понижение цен и заинтересовать богатые страны Запада в покупке советской нефти.
В 1973 году страны ОПЕК приняли решение об эмбарго на поставки нефти «для союзников Израиля». Разразился нефтяной кризис, когда за двое суток рыночные цены на нефть скакнули более чем в два раза. Из этого СССР извлёк для себя немалую выгоду.
За 1970-е годы, по оценке американских аналитиков, доходы СССР от экспорта (в котором всё более важную роль стала играть сырая нефть) увеличились в четыре раза при увеличении объёмов экспорта нефти всего на 22%. Доля нефти и нефтепродуктов в советском экспорте за 1965-1975 годы увеличилась с 17,2% до 31,4%.
Следует заметить, что в тот период «нефтяная игла» ещё не превратилась в полной мере «нефтегазовую»: газ поставлялся пока только в социалистические страны. В 1980 году экспорт углеводородов принёс СССР уже около двух третей всех валютных доходов. В стоимостном выражении объём советского нефтегазового экспорта вырос за 1970-1980 гг. с 414 млн. до 14 млрд. долларов.
Чем она обернулась
Однако к середине 80-х годов «энергетическая сверхдержава» потерпела крах, что стало главной причиной объявления М.С. Горбачёвым начала «перестройки». В 1985 году президенту США Р. Рейгану вместе с арабскими шейхами удалось «обвалить» мировые цены на нефть: в три раза за полгода. В том же году сократилась валютная выручка СССР с нефтяного экспорта. При этом у СССР уже не было возможности увеличить добычу нефти.
Доходы от нефтяного экспорта тратились в СССР преимущественно не на развитие собственных технологий, а на капиталовложения в добычу нефти, а также на закупку тех потребительских товаров за рубежом, которые советская экономика была не в состоянии производить собственными силами. В результате обрушения цен на нефть советская экономика попала в порочный круг: средств на увеличение добычи нефти не хватало, доходы от нефтяного экспорта продолжали падать, сокращались возможности инвестиций в остальные сферы, ещё больше возрастала зависимость от нефтяной «иглы» как единственного источника доходов.
Всё это привело к краху прежней плановой системы хозяйствования. Однако, поскольку никаких условий для диверсификации экономики в ходе реформ – сначала Горбачёва, затем Ельцина—Гайдара – так и не было создано, то зависимость экономики новой России от сырьевого экспорта в последующем не только не была преодолена, но укрепилась ещё сильнее.
Отставание сельского хозяйства
Одной из важных причин подсаживания на нефтяную «иглу» стал дисбаланс в развитии советской экономики: увеличению производительности промышленности неизменно уделялось большее внимание, чем повышению сельскохозяйственного производства. Сельское хозяйство в коммунистической доктрине всегда считалось чем-то второстепенным по отношению к индустрии.
В результате, например, темп роста промышленного производства за годы IX пятилетки (1970-1975) составил 43%, а сельского хозяйства – всего 13%. Уже при Хрущёве, в 1963 году, СССР был впервые вынужден пойти на крупные закупки зерна в капиталистических странах (главным образом в США и Канаде) для прокормления своего населения. В 1965 году закупки пришлось повторить, а с 1972 года зависимость СССР от импорта продовольствия стала хронической.
Особенно «чёрными» в этом плане выдались 1980 и 1985 годы, когда пришлось импортировать зерна на суммы, соответственно, 43 млрд. и 45 млрд. долларов. Как видим, на продовольствие тратилось в несколько раз больше, чем выручалось от экспорта нефти.
В принципе, крупный импорт продовольствия не чужд развитым капиталистическим странам (например, Японии). Но признаком развитой страны может считаться, в таком случае, экспорт промышленных товаров, особенно высоких технологий. СССР же экспортировал в основном сырьё, которым, на своё эфемерное счастье, оказался богат.
Неадекватность советского руководства задачам НТР
Историк Ю.П. Бокарев считает одной из важнейших причин, почему СССР не смог так диверсифицировать свою экономику, чтобы продавать, вместо сырой нефти и газа, продукцию высокотехнологичных производств, неадекватность советского руководства требованиям разворачивавшейся научно-технической революции.
Сами советские руководители были не чужды понимания и признания факта НТР, в авангарде которой шли развитые капиталистические страны. В 1955 году термин НТР впервые употребили в своих докладах председатель Совета Министров СССР Н.А. Булганин и президент Академии Наук СССР А.Н. Несмеянов. Однако не все партийные руководители (в частности, тот же Хрущёв) отнеслись к этому понятию благожелательно.
Сама концепция НТР противоречила их пониманию марксизма-ленинизма. Особенное неприятие вызывала идея, что не рабочий класс является двигателем перемен на данном этапе. Тем не менее, понятие НТР было использовано в новой программе КПСС (1961 г.), а при Брежневе оно, с подачи самого генерального секретаря ЦК, прочно вошло в лексикон.
Однако, употребляя термин НТР, партийные руководители превратили его в пропагандистское клише, без соответствующего осмысления и наполнения реальными делами. Понимание необходимости перестройки экономики, в связи с её переходом от индустриальной к постиндустриальной фазе, отсутствовало. Важную роль в этом играл низкий образовательный уровень управленцев из КПСС. Бокарев видит катастрофу в том, что менее трёх процентов членов КПСС имели в начале 70=х годов учёные степени, да и те работали не в сфере управления, а в сфере науки и образования.
Некомпетентность коммунистических управленцев как класса не позволила СССР адекватно ответить на веления мировой НТР. В начале 90-х годов реформы также не привели к формированию в новой России постиндустриального технологичного уклада, поскольку проводили их, по сути, те же самые люди.
Ярослав Бутаков
Источник:
© Русская Семерка
Комментарии (0)