Образование Киевской Руси (839-878 гг.)
6. Миссия Константина и Мефодия в Паннонии и зарождение славянской письменности
По работам Г.В.Вернадского и других историков 19-21 веков.
Тематическая компоновка интернет-версий авторских работ А.Романченко
Миссия Константина Философа в Хазарии и первое обращение Руси
После отступления русского флота от Константинополя византийским властям пришлось принять меры, которые бы предотвратили любое нападение в будущем. Одним из методов византийской дипломатии в отношениях с «северными варварами» было способствование их обращению в христианство. Мы видели, что в шестом веке «гуннский» князь Грод был
приглашен в Константинополь, чтобы принять там крещение, а в седьмом веке был обращен молодой булгарский хан Курт. Естественно, что после русского набега 860 г. византийские власти – как светские, так и церковные – должны были вернуться к мысли об усмирении яростного духа русов проповедью христианства среди них. Во время русского набега трон патриарха,как мы знаем, был занят Фотием, человеком высокого интеллекта и глубоко образованным, одним из наиболее
выдающихся духовных лидеров во всей истории Византии. Как глава Византийской Церкви, Фотий играл важную роль и в государственных делах. Императору Михаилу было немногим за двадцать лет в 860 г.; кроме того, он был слабохарактерным юношей, которому недоставало решительности. Его главный помощник, куропалат Бардас, был близким другом Фотия и всегда ценил его советы. Просветительской целью Фотия было выдвижение философии в качестве основания Церкви, а также распространение византийской духовной цивилизации за пределами Империи. Поэтому первый срок его патриаршества (858 – 867 гг.) был ознаменован возрождением миссионерской деятельности византийской Церкви. Попытка обратить русов в христианство стала лишь одним из направлений подобной политики Фотия. Русы были столь же опасны для хазар, как и для византийцев, поэтому представлялась необходимой некоторая координация политики византийцев и хазар в отношении руси. Хотя христианство и пробивало свои корни в Хазарии, оно там не утвердилось, и сам каган был язычником. Все же, Фотий питал надежду на то, чтобы обратить хазар и русов одновременно. Согласно «Житию» Константина Философа, именно хазарам принадлежала инициатива его миссии, но, во всяком случае, Фотий стремился воспользоваться прибытием хазарских посланников в Константинополь и предложил послать им проповедников (вероятно, в конце 860 г.). Как записано в «Житии» Константина Философа, хазарские посланники по прибытии в Константинополь заявили следующее: «Мы знали бога, повелителя, всего сущего (Тангри, алтайского бога неба), с незапамятных времен... а теперь иудеи побуждают нас принять их религию и обычаи, и арабы, со своей стороны, тянут нас в свою веру, обещая нам мир и много даров». В этих словах очень точно описана религиозная ситуация в Хазарии. Мы уже упоминали, что на протяжении какого-то времени в Хазарии распространялись как иудаизм
Атрибуты иудаизма: , яд (указка для чтения Торы), , молитвенник, подсвечники, футляр для , кружка для омовения рук
и ислам,
— третья святыня ислама ( , 2013 г.)
так и христианство,
и арабы считали обращение кагана в ислам как необходимое условие мира. Ясно, что ко времени хазарского посольства в Константинополь, каган должен был решить, какую из трех иноземных для Хазарии религий ему нужно принять взамен примитивного шаманизма. Фотий назначил самого способного из своих учеников, Константина, прозванного Философом, возглавить миссию. Константин стал известен под именем Кирилл, которое было дано ему вместе с высшим монашеским чином (схимой) перед смертью, как один из двух славянских апостолов, а вторым был его брат Мефодий. Нет сомнений в том, что Константин был человеком мощных интеллектуальных способностей, искусным диалектиком и еще более выдающимся лингвистом. Согласно его биографу, он был единственным достойным кандидатом для выполнения миссии в Хазарии: «Никто иной не смог бы осуществить ее». Помимо общего философского
« , заглядывающий за завесу небес.» Гравюра из книги , 1888 г.
и богословского образования,
лингвистические способности
Константина и его знание разных диалектик явились причиной того, что выбор пал на него. За несколько лет до этого он был послан миссионером в Сирию, и, вероятно, приобрел не только некоторые познания в мусульманской диалектике, но и основы арабского и еврейского языков, что помогло ему в спорах с иудеями и мусульманами в Хазарии. На пути в Хазарию Константин остановился в Херсонесе в Крыму, чтобы завершить изучение древнееврейского. Между прочим, через самаритянина, которого он встретил в Крыму, он приобрел также некоторые познания в самаритянском языке. Не менее важным было и знакомство Константина со славянским языком. Они оба с братом Мефодием, который должен был сопровождать его в Хазарию, родились в Салониках, где их отец занимал важный пост в военной администрации"
Как и во многих македонских семьях, в семье говорили как по-славянски, так и по-гречески. Знание славянского было главнейшим требованием к главе и членам миссии в Хазарию, поскольку этот язык был широко распространен в Крыму и в самой Хазарии, особенно среди племен асов и русов. Нам следует добавить, чтобы избежать превратного истолкования, что некоторые другие кланы – особенно на Северном Кавказе – говорили только на иранском (осетинском), а в некоторых приграничных районах употреблялось смешение славянского и осетинского. Даже после прихода шведов и установления их владычества над асами и русами лингвистическая ситуация существенно не изменилась. Шведская правящая верхушка была немногочисленна и далека от того, чтобы навязывать свой язык народам, которыми она правила, и сами шведы, вероятно, быстро славянизировались, как это будет позднее и с правителями Киева.
Возможно, знание славянского языка оказалось очень полезным Константину во время его пребывания в Херсонесе. «И он нашел там список Евангелия и псалмов, написанных по-русски (росьскы письмены писано; вариант: русьскы), и он нашел человека, говорящего на этом языке, и говорил с ним, и понимал смысл того, что говорит тот, и, приспособив его язык к своему собственному наречию, он разобрал буквы, как гласные, так и согласные, и, помолясь Богу, стал быстро читать и говорить (по-русски)». Хотя сам Константин повсеместно признан изобретателем славянского алфавита, и хотя нет
Алфавит поздней глаголицы (XX век). и буквы
никакихясных свидетельств о существовавшем до него сколько-нибудь развитом славянском письме, знаменитый вышеприведенный фрагмент из «Жития» Константина вводил в заблуждение несколько поколений ученых. Предполагалось много теорий для идентификации тех самых «русских букв». До недавнего времени «готская» теория считалась наиболее правдоподобной. Согласно ей, манускрипт, который был найден Константином в Херсонесе, был на готском (на языке крымских готов). В 1935 г. совершенно противоположная гипотеза была выдвинута А. Вайяном,
Кириллица и глаголица – древние славянские азбуки. Кириллица получила свое название от имени ее создателя святого равноапостольного Кирилла. А что такое глаголица? Откуда появилась она? И чем отличается от кириллицы?
Что старше?
Еще недавно считалось, что кириллица старше и это - та самая азбука, которая была создана братьями Кириллом и Мефодием. Глаголицу считали более поздней системой, возникшей как тайнопись. Однако в настоящее время в науке установилась точка зрения, что глаголица древнее кириллицы. Самая старая глаголическая надпись с точной датировкойотносится к 893 году и находится в храме болгарского царя Симеона в Преславе. Есть и другие древние тексты,
относящиеся к X веку, которые были написаны глаголицей. На древность глаголических надписей указывают палимпсесты – рукописи, написанные на использованном листе пергамента, с которого был соскоблен более древний текст. Есть много палимпсестов, где была соскоблена надпись глаголицей, а сверху написано кириллицей, и никогда наоборот. Кроме того, глаголические тексты написаны на более архаичном языке, чем кириллические.
Теории происхождения глаголицы
Доподлинно известно, что святым равноапостольным Кириллом была создана именно глаголица. Есть основания считать даже, что в древнем русском языке глаголицу называли «кирилловицей». Существует несколько теорий происхождения знаков глаголицы. Есть мнение, что эти буквы были созданы Кириллом на основании каких-то древних «славянских рун». Несмотря на то что ни одного серьезного свидетельства в пользу этой теории нет, она имеет своих последователей.
Полагают так же, что облик букв глаголицы совпадает с хуцури – древним грузинским церковным письмом. Если это так, то в этом нет ничего странного - известно, что Кирилл был хорошо знаком с восточными письменами.
До XIX столетия в Хорватии существовала теория, что автором глаголицы является не Кирилл, а святой Иероним – церковный писатель, создатель канонического латинского текста Библии, живший в V веке нашей эры. Возможно, теория вызвана к жизни тем, что славянское население Хорватии стремилось при помощи авторитета почитаемого святого защитить свою азбуку и свой язык от насильственной латинизации, насаждаемой Римской Католической Церковью, которая на Соборе епископов Далмации и Хорватии в 1056 году называла глаголицу «готскими письменами, придуманными неким еретиком Мефодием». В Хорватии глаголица используется в церковных книгах и по сей день.
а именно, что текст вышеприведенного фрагмента следует считать неточным, и в нем вместо «русских букв» (русьскы) имелись в виду «сирийские буквы» (сурьскы). На наш взгляд, ни готская, ни сирийская теория не имеют оснований. Крымские готы были хорошо известны даже в Константинополе и, конечно, еще больше – в Херсонесе; невозможно, чтобы Константин ошибся, приняв их за русских. Что касается сирийской гипотезы, она более правдоподобна, чем готская, ввиду общего образования и культурного уровня Константина, но в то же время мы стоим перед тем фактом, что ни в одном из списков «Жития» Константина в этом фрагменте не читается «сурьскы», в то время как в некоторых манускриптах нет
«русьскы», но есть «росьскы» или «рускы», так что возможность вывести «русскы» из «сурьскы» в этом фрагменте чрезвычайно мала. Более того, из содержания рассказа ясно, что главной трудностью для Константина было разобрать буквы, а не понимать язык, что ему удалось легко, сравнив этот язык со своим собственным (своей беседе прикладая), то есть, несомненно, сравнивая русский с македонским славянским наречием. Все это вместе говорит о том, что простейший путь объяснения текста – это читать его таким, какой он есть, и согласиться с тем, что манускрипт действительно был на русском, то есть на языке южной руси (асов, антов), или более точно – на языке крымских асов или русов. Позднее, в полемике с римским духовенством, когда Константин защищал права славян на то, чтобы иметь свои священные книги и проводить службу на собственном языке, он составил перечень народов, которые используют собственный язык в церковной литературе и церковной службе. Перечень содержит названия следующих народов: армяне, персы, абасжане, иберы, сугдеане, готы, авары, тюрки, хазары, арабы, египтяне, сирийцы. Хотя здесь и нет особого упоминания о русских, внимание приковывает название «сугдеане». Их, конечно, следует идентифицировать с жителями города и района Сугдея в восточном Крыму. А в этой части Крыма большую часть населения составляли асы. Таким образом, под названием «сугдеане» Константин, видимо, подразумевал и асов, и русов, поскольку русы были кланом асов. Хотя проблему языка рукописи, которую Константин изучал в Херсонесе, на наш взгляд решить легко, характер букв, которыми она написана, представляет собой значительно более сложную проблему, и здесь мы можем лишь высказать предположение. Известно, что христианство распространялось среди народов Северного Кавказа, главным образом, с юга, из Грузии и Армении.
В жизни народов и стран бывают особые периоды, моменты взлета, когда духовные и физические силы народа достигают расцвета, и в сравнительно короткое историческое время в стране совершаются такие деяния, для которых при равномерном развитии понадобились бы столетия. Таким и был «золотой век» царя Симеона в Болгарии. Хотя годы правления Симеона (893–927) охватывают треть столетия, но за это время было сделано в духовном, государственном и культурном строительстве страны столько, что именно в эти годы определился тот стержень, который помог Болгарии и ее народу сохраниться в истории, несмотря на тягчайшие испытания.
«Золотой век» Симеона преобразил Болгарию и ввел ее в мировую историю как важнейшую силу, воздвиг тот фундамент и здание государства, выковал основание национального самосознания, которые не смогли разрушить ни полтора столетия господства Византии, ни пять страшных веков турецкого ига.
Расширение территории Болгарии в период правления Симеона Великого
В те годы от Болгарии зависела судьба славянства и более того – весь ход мировой духовной истории. И дело не только в самой Болгарии – от ее выбора тогда зависело, за кем пойдет безбрежный славянский мир, все еще пребывающий в язычестве. Здесь, в Болгарии, столкнулись духовные и политические интересы основных сил Европы: Константинополя и Рима, королевства франков. Кстати, здесь же в эти годы решалась и будущая судьба Руси – нашей Отчизны.
Думается, что эта тема особенно актуальна сегодня, когда наш народ, как некогда болгарский народ, поставлен перед выбором: избрать путь к вечной жизни, выбрать основой земной жизни духовное начало или, отвергнув духовность, катиться в пропасть материального успеха, удовлетворения желаний плоти и мира. Пример Болгарии времен царей Бориса и Симеона убедительно показывает, что возродить страну, сделать ее могучей державой возможно лишь, избрав Христа, как основу жизни по слову Его: «Аз есмь Путь и Истина и Жизнь» (Ин. 14, 6). Тогда все остальное: экономика, наука, армия, искусства – возродятся и наберут силу, ибо в жизни народа и страны присутствует главное: Дух Святой, Им же оживотворяется и просвещается всякое благое деяние.
СВ. РАВНОАПОСТОЛЬНЫЙ ЦАРЬ БОРИС БОЛГАРСКИЙ
К середине IX столетия Болгария была могучей военной державой, на равных соперничающей с Византией и королевством франков – главными политическими и военными силами в тогдашней Европе. Балканские славяне были тогда язычниками, но уже с IV века начали знакомиться с христианством, поскольку проповедь святых апостолов и их последователей достигла всех земель римской империи: здесь были общины христиан, и уже в IV веке в г. Сердике (будущей Софии) был созван церковный Собор. В годы после IV века, когда христианство утвердилось в Византийской империи, среди славянского населения Балкан было немало христиан. Однако высшие слои болгарского общества оставались языческими и противились христианству, так как видели в нем от Византии угрозу самостоятельности страны. Но уже пришел час, когда Болгария должна была сделать выбор и определить свое отношение к христианству. В стране было две силы: одна тяготела к союзу с Византией и, следовательно, принятию христианства от нее; вторая сила надеялась приобрести выгоды от союза с королевством франков и, следовательно, принять христианство из Рима.
СВЯТОЙ ЦАРЬ БОРИС. МИНИАТЮРА В УЧИТЕЛЬНОМ ЕВАНГЕЛИИ XII в
Все решилось в царствование Бориса Болгарского (852–907), который крестился в 865 году с именем Михаил и объявил христианство государственной религией. Огромное значение в этом выборе имела миссия святых равноапостольных Кирилла и Мефодия: во многом благодаря ей Борис обратился к Константинополю, а не к Риму. Необходимо было устраивать церковную жизнь в стране. Борис (ведь тогда Церковь формально была единой, хотя напряжение в отношениях между Римом и Константинополем постоянно нарастало), встретивший сильнейшее сопротивление высшего сословия союзу с Византией, решил обратиться к Папе Римскому с просьбой разрешить вопрос о Болгарском патриархате, послать духовных лиц, которые наставили бы его народ в истинах веры. Рим охотно пошел навстречу Борису, но когда встал вопрос о церковном управлении, не пожелал давать самостоятельность Болгарской Церкви. Тогда в 870 году Борис, воспользовавшись тем, что в Константинополе заседал Церковный Собор, решил вопрос о подчинении Болгарии в церковном отношении Греческой Церкви. Немедленно после этого, невзирая на протесты папских легатов, патриарх Игнатий назначил для Болгарской Церкви особого архиепископа.
КРЕЩЕНИЕ ПРЕСЛАВСКОГО ДВОРА. МИНИАТЮРА XII в.
Принятие Болгарией христианства от Византии определило все дальнейшее историческое бытие страны: организация государственного управления, Церкви, быт, литература и искусство – все это ввело в Болгарию греческое наследие и обеспечило в дальнейшем высочайший взлет болгарской культуры.
ГОРОДСКИЕ ВРАТА БОЛГАРСКОЙ СТОЛИЦЫ ВЕЛИКИ-ПРЕСЛАВА
Кроме того, с именем равноапостольного Бориса (так оценила Церковь его труды по просвещению своего народа), связаны два величайших не только для болгар, но и для всех славянских народов события.
Первое – прием царем Борисом моравских учеников – святых равноапостольных Кирилла и Мефодия, которые после смерти своих учителей вынуждены были бежать из Моравии от преследований латинян. Здесь, в Болгарии, протекала вся последующая деятельность этих знаменитых учителей славянства. Их трудами болгарский народ получил письменность и богослужение на родном славянском языке.
Второе – при царе Борисе введен был византийский сборник законов «Номоканон» – первый свод законов церковного и светского характера, переведенный св. равноапостольным Мефодием на славянский язык, а также составлен первый славянский судебник – «Закон судный людям».
В 888 году Борис отрекся от престола в пользу своего сына Владимира, а сам принял монашеский постриг. Когда же Владимир решил уничтожить христианство и восстановить язычество в стране, Борис лишил его престола и жестоко наказал, после чего передал бразды правления державой младшему своему сыну – Симеону. Устроив жизнь Болгарского царства, св. Борис принял схиму и скончался 4 мая 907 года.
ПЕЧАТЬ ЦАРЯ СИМЕОНА
Царь Симеон получил образование и воспитание при византийском дворе. Эта школа сослужила ему хорошую службу, когда он, взойдя на болгарский престол, вступил в долгую борьбу со своими учителями-греками. Именно в эпоху Симеона выбор его отца был закреплен и стал необратимой реальностью. Для нас теперь вполне ясна главная цель всей деятельности Симеона: создать на Балканах под своим скипетром единую византийско-славянскую державу. И хотя сделать этого ему не удалось, он осуществил куда более важную и, не побоимся этого слова, вселенски значимую задачу: заложил несокрушимый фундамент греко-славянской культуры, тысячелетнего духовного сообщества, далеко выходящего по значению своему за пределы Балкан.
Как грузинские, так и армянские миссионеры время от времени приезжали в Хазарию. Так, в 681– 682 гг. албанский епископ Израэль проповедовал среди северокавказских «гуннов» Вероятно, среди обращенных им были и осетины (асы). В конце восьмого века грузинский монах Св. Або путешествовал по Крыму и Хазарии. Представляется вполне правдоподобным, что христианские общины, возникавшие на Северном Кавказе в течение седьмого и восьмого веков, включая и осетинские (веские) общины, использовали грузинские или армянские буквы для написания литургических текстов или молитв. От северокавказских асов крымские асы («сугдеане»), видимо, заимствовали алфавит, который, скорее всего, состоял из армянских или грузинских букв (а может быть, смешение тех и других), адаптированных к языку асов. И, вероятно, Константин имел дело в Херсонесе с русским манускриптом, написанным с помощью такого адаптированного армянского или грузинского алфавита. Можно считать, что Константин оставался в Крыму на протяжении зимы 861 г., а весной того же года направился в ставку кагана в Хазарию.
Источник:
Комментарии (0)