Сильно в нашем народе нынешнем убеждение, что при батюшке - царе, до самой проклятущей революции тишь да гладь царила в России –матушке, благодать, преступность на нуле была, мужички с кистенями на дороги не выходили, только улыбались в бороды лукаво, на дорогах разбойнички не лютовали.
Словом, молочные реки с кисельными берегами.
Вот только начинаешь читать историю той же самой Москвы – и диву даешься, откель тогда столько люда беззаконного в городе было? Если почитать просочившиеся в сеть выписки из полицейских архивов, то становится понятно: никакой благодати не было.
До отмены крепостного права основными бойцами криминального мира были беглые крестьяне, после портрет будущего каторжанина сменился: получив свободу, народ отправился в города, на заработки. Заработков не было, многие вовсю получали криминальное образование. Количество преступлений возросло в несколько раз, убийств более чем в 10 раз, краж в 5 раз.
Именно этому периоду относят расслоение криминального мира на классы и подклассы, а численность полицейских с каждым годом увеличивали все боле и боле.
Тем не менее, нашел вот такие высказывания, из старых газет:
«В Москве в 1862г. ещё нельзя безопасно ходить по городу, и многие очень наивно носят с собой вечерком кто пистолет, старую шпажонку, а кто и просто палочку со свинцовым набалдашником…»
Сенатор и общественный деятель, Владимир Федорович Одоевский в 1864г оду писал:
«В Нескучном завели полицию, ибо приходили пьяные, ломали цветы, ругались по матерну, один поднял у проходившей женщины юбку... Со всех сторон слышно о грабежах в Москве. У Ник. Дим. Маслова до сих пор шишка на спине от полученного на Пречистенке удара кистенём. Если бы удар был немножко выше и не был он в шубе, то несдобровать бы ему; нападали на него двое. Рассказывают историю про даму в пролётке, на которую напали пятеро, хожалого и кучера избили, её раздели донага и ускакали на пролётке».
Это Хитровка. Тот самый трактир "Каторга", описан Гиляровским
Гиляровский достаточно точно и четко рассказал о криминальной иерархии тех лет. Если его рассказы соединить с рассказами полицейских, которые можно найти, то выходит примерно такое построение.
- «Иваны» – грабители, становящиеся авторитетами среди каторжан
- «Храпы» или «глоты» – вторая по статусу группа, занимались чем придется, плели интриги, провоцировали конфликты и всегда получали выгоду, поддерживая сильного авторитета.
- «Игроки» – шулеры и профессиональные мошенники в азартных играх, имеющие самую строгую иерархию в своих рядах.
- «Шпанка» – низшая каста среди преступников, постоянно эксплуатируемая остальными.
- На каторгах были «сухарники» – те, кто предлагал за вознаграждение свои . Сухарники брали на себя чужие преступления.
- «Асмадеи» занимались в тюрьмах и на каторгах ростовщичеством и торговлей. По иному их называли «Иванами, не помнящими родства».
И ютилась вся эта братия в районе Китай-города. Один из кварталов- призраков Москвы, Шиповская крепость – их оплот там, собственно, ради ее истории и начал я вам это рассказывать
Примерно в 1820 годы, когда засыпали ров вдоль Китайгородской стены и срыли древние земляные бастионы, построили там огромное квадратное здание с закрытым внутренним двором. Дом был огромен, он занимал целый квартал.
Попал он во владение Шипова – героя войны 1812, генерала и просто, оказывается, доброго человека. Доброго, но не слишком умного.
Шипов не брал с жителей своего дома денег за проживание, в результате и заполнил его люд не слишком благонадежный. Вместо поддержки бедных, но честных, Шипов дал приют ночным волкам старой Москвы, не байкерам, но бродягам, ворам, убийцам.
это вид, как я прикидывал, как раз с места, на котором находится дом
Гиляровский писал
«Обитатели «Шиповской крепости» делились на две категории: в одной — беглые крепостные, мелкие воры, нищие, сбежавшие от родителей и хозяев дети, ученики и скрывшиеся из малолетнего отделения тюремного замка, затем московские мещане и беспаспортные крестьяне из ближних деревень. Все это развеселый пьяный народ, ищущий здесь убежища от полиции. Категория вторая — люди мрачные, молчаливые. Они ни с кем не сближаются и среди самого широкого разгула, самого сильного опьянения никогда не скажут своего имени, ни одним словом не намекнут ни на что былое. Да никто из окружающих и не смеет к ним подступиться с подобным вопросом. Это опытные разбойники, дезертиры и беглые с каторги. «…. «Первая категория исчезает днем для своих мелких делишек, а ночью пьянствует и спит. Вторая категория днем спит, а ночью «работает» по Москве или ее окрестностям, по барским и купеческим усадьбам, по амбарам богатых мужиков, по проезжим дорогам. Их работа пахнет кровью. В старину их называли «Иванами» а впоследствии — «деловыми ребятами».»
И полиция с ними сделать ничего не могла до самой смерти их благодетеля. Шипов умер в 1876, в 1880-е владельцем дома сало Императорское Человеколюбивое общество, оно избавилось от бандитов, но оставило дом приютом для нищих.
А снесли Шиповскую крепость в 1966 году, расширяя проезжую часть. Сейчас на месте бывшего бандитского оплота – сквер.
Комментарии (0)