23 февраля 1917 г. в Петрограде начались продовольственные волнения, которые быстро переросли в массовые манифестации против самодержавия.
Узнав о происходящем, император 25 февраля направил военному губернатору Петрограда С. Хабалову телеграмму: «Повелеваю завтра же прекратить в столице беспорядки, недопустимые в тяжелое время войны против Германии и Австрии».«Эта телеграмма... меня хватила обухом... — вспоминал потом генерал Хабалов, — Как прекратить завтра же?.. Государь повелевает прекратить во что бы то ни стало... Что я буду делать? Как мне прекратить? Когда говорили: «Хлеба дать» — дали хлеба, и кончено. Но когда на флагах надпись «Долой самодержавие», какой же тут хлеб успокоит! Но что же делать? Царь велел: стрелять надо...»
Телеграмма царя означала конец попыток как-то урезонить доведенные до отчаяния массы. 25 февраля по демонстрантам был открыт огонь, что только ожесточило конфронтацию.
Влияние правящего режима в столице таяло на глазах. «Дело было в том, что во всем этом огромном городе нельзя было найти нескольких сотен людей, которые сочувствовали власти... Дело было в том, что власть сама себе не сочувствовала», — вспоминал депутат В. Шульгин.
Председатель Думы М. Родзянко отправил царю телеграмму с предложением создать новое популярное правительство, ответственное перед парламентом и обществом. «Иного выхода на светлый путь нет», — телеграфировал спикер. Прочитав телеграмму, Николай сказал своему приближенному: «Опять этот толстяк Родзянко мне написал всякий вздор, на который я ему даже отвечать не буду». Вместо ответа царя депутаты получили указ о приостановлении заседаний Думы. Тем самым был разрушен еще один легитимный канал связи императора и активной части общества. Но либеральные депутаты во главе с М. Родзянко и П. Милюковым создали Временный комитет Государственной думы формально для содействия «водворению порядка», а фактически как новый центр власти в Петрограде.
Но даже после начала вооруженного восстания солдат гарнизона в Петрограде 27 февраля столицу ещё можно было усмирить, перебросив надёжные войска с фронта. Понимая это, царь не спешил идти на уступки. 27 февраля он отказался согласиться на ответственное перед Думой министерство Г. Львова, о чем его просили великий князь Михаил Александрович, командующие фронтами Н. Рузский и А. Брусилов. Император считал, что, когда идет бунт — уступать нельзя. Но сам факт давления на царя со стороны руководителей армии был для режима чрезвычайно опасен.
Вскоре начальник штаба Главнокомандующего М. Алексеев тоже обратился к царю с предложением пойти на уступки. М. Алексеев ссылался на генерала Н. Рузского, соглашаясь с ним в том, что «при существующих условиях меры репрессий могут только обострить положение».
Не обращая внимания на эти тревожные обстоятельства, Николай назначил генерала Н. Иванова командующим карательной экспедицией с диктаторскими полномочиями. Он начал движение в сторону Петрограда из Могилева. Однако саботаж железнодорожников не позволил генералу Иванову даже соединиться со всеми частями карательного корпуса. «Прибыв в Семрино, генерал «диктатор» проявлял нетерпение и потребовал новый паровоз. Неужели нужно столько времени, чтобы наполнить котел водой. Ах так! Раз он требует, чтобы ему тут же дали паровоз, железнодорожники предоставили ему первый попавшийся. Через час... поезд «диктатора» остановился: не хватило воды», — пишет М. Ферро о злоключениях генерала Иванова.
28 февраля царь покинул Ставку и направился в Царское Село, к семье. Ночью царский поезд был остановлен на ст. Малая Вишера, из-за сообщения, что следующая станция уже находится в руках «неприятеля». После некоторых железнодорожных перемещений царь оказался в штабе Северного фронта в Пскове.
Здесь начались его переговоры с командующим Северным фронтом генералом Н. Рузским. Беседа быстро приобрела не военно-технический, а политический характер. Выражая мнение командующих фронтами, Н. Рузский добивался ответственного министерства. Царь не уступал. Принцип кабинета, ответственного перед парламентом, а не перед самодержцем, противоречил основам его представлений о государстве: «Я никогда не буду в состоянии, видя, что делается министрами не ко благу России, с ними соглашаться, утешаясь мыслью, что это не моих рук дело...»
Царь встал перед выбором: или конституционная монархия, или отречение от престола. После дискуссии с Н. Рузским царь все же согласился на ответственное министерство, но с оставлением в непосредственном подчинении императора военного и морского министров и министра иностранных дел. В ночь на 2 марта телеграммой царя войска Н. Иванова были официально остановлены. Отменялось решение о посылке подкреплений карательной экспедиции.
Революция победила. Старый режим рухнул. Перед страной встала задача формирования нового режима.
Казалось, в России должна утвердиться конституционная монархия. Но события быстро вышли из-под контроля Думы и военного руководства. Радикальные группировки смогли установить через Советы тесную связь с солдатской массой — вооруженной силой восстания.
Под впечатлением от настроений революционной общественности М. Родзянко связался со штабом Северного фронта, где находился император. «В Пскове у аппарата Родзянку ждал генерал Рузский, которому председатель и описал состояние дел под впечатлением нашей беседы. Необходимость или по крайней мере неизбежность отречения Николая была указана Родзянкой в подлинных словах. Еще бы! Теперь даже Милюков признал ее необходимость», — вспоминал один из лидеров совета Н. Суханов.
Думским лидерам казалось, что частными уступками можно взять рабочие массы под контроль. Но, как показали последующие события, массы контролировали вождей не меньше, чем вожди контролировали массы.
Рузский решил добиваться отречения Николая II. Фактически к этому моменту Николай находился под домашним арестом. После того, как командующие фронтами в большинстве своем высказались за отречение, морально готовый к этому Николай дал согласие.
Днем 2 марта Николай II подписал телеграмму об отречении сначала в пользу сына Алексея, а позднее — в пользу брата Михаила. Именно второй вариант был вписан в проект Акта об отречении, который был подготовлен в Генеральном штабе. По заданию Алексеева церемониймейстером Высочайшего двора, директором политической канцелярии при Верховном главнокомандующем Н. Базили был подготовлен проект манифеста об отречении в пользу Алексея при регентстве Михаила Александровича. И безо всяких «оставлений при нас». После обсуждения генералами Алексеевым, Лукомским и великим князем Сергеем Александровичем проект был передан в Псков вечером 2 марта.
Николай объяснял свое отречение в пользу Михаила неготовностью «расстаться с любимым сыном нашим». По действовавшему тогда указу о престолонаследии 1797 г. Николай II не имел права отрекаться от престола за сына. А тот мог отречься от престола только по достижении совершеннолетия. Таким образом, вся процедура отречения делалась юридически незаконной. Похоже, последний император это понимал. «Нельзя не прийти к выводу, что Николай II здесь хитрил... Пройдут тяжелые дни, потом все успокоится, и тогда можно будет взять данное обещание обратно», — считал П. Милюков.
Манифест был подписан 2 марта в 23 часа 40 минут в царском вагоне в присутствии генерала Рузского и прибывших в Псков посланников Временного комитета Государственной думы А. Гучкова и В. Шульгина, а также министра двора В. Фредерикса и начальника походной канцелярии генерала К. Нарышкина. Под ним была поставлена дата 3 часа дня, чтобы не получалось, будто решение было принято под давлением депутатов.
Ставка
Начальнику Штаба.
В дни великой борьбы с внешним врагом, стремящимся почти три года поработить нашу Родину, Господу Богу угодно было ниспослать России новое тяжкое испытание. Начавшиеся внутренние волнения грозят бедственно отразиться на дальнейшем ведении упорной войны. Судьба России, честь геройской нашей армии, благо народа, все будущее дорогого нашего Отечества требует доведения войны во что бы то ни стало до победного конца. Жестокий враг напрягает последние силы, и уже близок час, когда доблестная армия наша совместно со славными нашими союзниками сможет окончательно сломить врага. В эти решительные дни в жизни России почли МЫ долгом совести облегчить народу НАШЕМУ тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы и в согласии с Государственной Думою, признали МЫ за благо отречься от Престола Государства Российского и сложить с СЕБЯ верховную власть. Не желая расстаться с любимым сыном НАШИМ, МЫ передаем наследие НАШЕ брату НАШЕМУ Великому Князю МИХАИЛУ АЛЕКСАНДРОВИЧУ и благословляем Его на вступление на Престол Государства Российского. Заповедуем Брату НАШЕМУ править делами государственными в полном и ненарушимом единении с представителями народа в законодательных учреждениях, на тех началах, кои будут ими установлены, принеся в том ненарушимую присягу. Во имя горячо любимой родины призываем всех верных сынов Отечества к исполнению своего святого долга перед Ним повиновением царю в тяжелую минуту всенародных испытаний и помочь ЕМУ, вместе с представителями народа, вывести Государство Российское на путь победы, благоденствия и славы. Да поможет Господь Бог России.
Г. Псков.
2-го марта 15 час. мин. 1917 г.
НИКОЛАЙ
Министр Императорского Двора
Генерал Адъютант Граф Фредерикс
© «Государственный архив Российской Федерации» (ГА РФ)
Ф. 601, оп. 1, д. 2100а
Мотивом отречения документ называет сохранение национального единства перед лицом врага. Впрочем, сохранить власть Николай II уже не мог. Под рукой императора уже не осталось генералов, готовых «усмирять бунт».
Уже после отречения, задним числом Николай II утвердил предложенную лидерами Думы кандидатуру премьер-министра — князя Г. Львова, лидера Земского движения.
3 марта от престола отрекся великий князь Михаил, обусловив окончательное решение вопроса решением будущего парламента — Учредительного собрания. История Российской империи завершилась, хотя формально республика была провозглашена только 1 сентября 1917 г.
СПАСИБО ЗА ПРОСМОТР!
Статья подготовлена по материалам сайта
Дополнительная литература по теме:
Воейков В.Н. Дворцовый комендант Государя Императора. С царем и без царя. СПб., 1993.
Милюков П. Воспоминания. М., 1991.
Ольденбург С.С. Царствование императора Николая II. М., 1992.
Отречение Николая II. Воспоминания очевидцев, документы. М., 1990.
Февральская революция 1917 года. Сборник документов и материалов. М., 1996.
Шульгин В.В. Дни. 1920. М., 1990.
Комментарии (0)