Однажды царь Борис Фёдорович Годунов и некто Фёдор Никитич Романов, более известный как патриарх Филарет, конкретно сидели в заштатном баре в "Бирюлёво", и за графинчиком обсуждали сериал "Годунов" вместе с человеком, называющим себя Дмитрий Иванович Рюрикович, а по сути - Лжедмитрием. Так как был пост, ели все постное, кроме водки. Поскольку без водки обсуждать оказалось невозможным.
- Блин, как они это делают? - сказал Борис Федорович, и пододвинул к себе грибки. - Типа я там сначала молодой и бодрый, а через два года уже дряхлый старик. Клёво. То я у них в 40 выглядел на 20, а потом хабах - и всё, завернись в соболью шубу и ползи на кладбище. Спецэффекты драные. Календарь хоть бы кто посмотрел.
- А мне чего жаловаться, - сказал довольный Фёдор Никитич. - Я считаю, что мои потомки этот сериал проплатили. Я там такой изображен, хоть к лику святых завтра причисляй. Никто даже не пикнул, что я выступал за воцарение на престоле польского королевича Владислава. И что добровольно присоединился к войску Лжедмитрия Второго, который послал ко мне гонцов, и предложил стать патриархом. В фильме это вообще не показали - меня типа насильно увезли. А ещё я чёрным пиаром разрушил наступление самозванца. И зловеще умею хохотать перед поляками в тюрьме. Да после такого фильма меня хоть щас в президенты. Жаль, помер. И всё время крещусь с благородным лицом. И церкви, купола, кресты. Класс.
Все выпили, и приступили к кислой капусте.
- Обидно, - сказал Лжедмитрий Лжеиванович. - Я там такое стрёмное страхолюдино, что прям вообще. Я стопроцентно беглый монах Григорий Отрепьев, хотя доказано, что это годуновский фейк. Я выгляжу, как дерьмо, и некрасиво верчу мордой. Мама меня какая-то распознает, а я типа ее не знаю. И ерунда, конечно, что поляков у меня было лишь 1 000, а в фильме все войско из них. И Мнишек приехала сразу, а не за 2 недели до моего свержения. И мальчика я там ослепляю, чтобы он меня не опознал. Гад я, в общем.
- Ты и есть гад, - солидно заметил Борис Фёдорович. - Но таков заказ государственного канала. Там постановили, что ты гад, и всё. И будешь гадом. Ты не Отрепьев, но кого это волнует? Самозванец всё равно. А то, что ты никого не казнил, и полезные законы принял, так никто больше не вспомнит. Будешь гадом, тебе уже всё равно, какая разница. Там вообще кайф, что моя жена Маша заказала убийство настоящего Дмитрия в Угличе, ну прям сицилийская мафия. Она щас в бутике "Версаче", скоро сюда подойдет.
Лжедмитрий Лжеиванович мрачно утешился водкой.
- А вот любовные линии я прям не понимаю, - сообщил Фёдор Никитич. - Один чувак любит царевну Ксению. А ему хрен. Другой любит боярышню. А ему тоже хрен, боярышне в морду ядром закатали. А я искал любимую, как в индийском кино, и переспал с одной бабой, которая потом сгорела на сеновале. С одной стороны - зачем эти страсти турецкого сериала? А с другой - ну женщинам нужна любовная линия. Иначе вообще смотреть не будут. Зато сколько крестов и икон. Все крестятся. Все божатся. Все стоят за веру православную. Истово и правильно.
- На хрена это было в мелодраму превращать сопливую, - буркнул Лжедмитрий Лжеиванович, который по сюжету влюблен в царевну Ксению. - Начали за здравие, кончили за упокой. Ну ладно. Хоть наш Филарет там прекрасен.
Польщенный Филарет заказал всем еще водки.
Комментарии (0)