В начале февраля 1943 года три дня на волнах всех немецких радиостанций звучала исключительно похоронная музыка. В Третьем рейхе воцарился траур. Немцы не ходили в кино, были отменены спектакли, закрылись рестораны. Такова была реакция на поражение под Сталинградом и гибель 6-й армии.
Сталинградская битва продолжалась больше пяти месяцев, и завершилась пленением 91 545 солдат и офицеров противника. Важнейшим пленником стал, разумеется, фельдмаршал Фридрих Паулюс.
В котле
Паулюс был одним из самых успешных военачальников Рейха, любимцем Адольфа Гитлера. Достаточно сказать, что Паулюс активно участвовал в разработке плана «Барбаросса».
Командующим 6-й армией он был назначен 1 января 1942 года и тогда же получил звание генерала танковых войск. Именно под его руководством мощнейшая группировка летом 1942 года устремилась к Волге. Однако блицкрига, одним из идеологов которого был Паулюс, как известно, не получилось. У немцев уходили недели ожесточенных боев, чтобы занять дом или перейти с одной улицы на другую. Ближе к зиме положение стало еще более тяжелым: провиант заканчивался, солдаты в летней форме погибали от холода. В ноябре немцы были взяты в «котел». Паулюс посылал Гитлеру радиограммы, добиваясь разрешения прорвать кольцо и выйти из окружения, отступив из Сталинграда. Фюрер категорически настаивал на продолжении сопротивления, требовал сражаться до последнего, обещал подкрепление, сулил, что будет снабжать армию по воздуху. Однако, ни подкрепления, ни теплой одежды, ни провианта гибнущая 6-я армия так и не дождалась.
15 января Паулюса известили о том, что он награжден Дубовыми листьями к Рыцарскому кресту. 30 января поступила радиограмма о том, что Паулюсу присвоено звание фельдмаршала. Это недвусмысленно говорило о том, что Гитлер ждет от своего любимца единственно возможного поступка – самоубийства. Немецкие фельдмаршалы в плен не сдаются.
Оказалось, что все же сдаются. Но не сразу, а, так сказать, «поэтапно».
Как брали в плен Паулюса: от старлея до генерала
Первым, кто провел с Паулюсом переговоры о капитуляции, был старший лейтенант, заместитель начальника штаба 38-й мотострелковой бригады Федор Ильченко. Как рассказывал Ильченко уже после войны, произошло это по чистой случайности: бригада двигалась в сторону вокзала, зачищая один подвал, где засели немцы, за другим. В это время никакой информации о том, где находился Паулюс, у наших не было. Он мог, например, улететь из Сталинграда на самолете – никто не был бы удивлен, случись такое. При Ильченко находился пленный немец-переводчик. В одном из подвалов в толпе сдавшихся солдат он опознал офицеров, переодевшихся в солдатскую форму. Эти офицеры на допросе показали, что приказания они получают из штаба, расположенного в подвале универмага. Площадь и здание окружили, и после энергичного обстрела из подвала начали сигналить фонариком и кричать, что хотят начать переговоры.
Троих парламентеров, одним из которых был Федор Ильченко, пропустили внутрь. Мужество для того, чтобы спуститься в подвал, полный дошедших до отчаяния немцев, требовалось немалое, но старлею храбрости было не занимать. Переговоры с парламентерами от Красной Армии начал генерал Роске. Оказалось, что Паулюс снял с себя полномочия командующего армией и передал их Роске. Очень уж попавшему в котел Паулюсу хотелось быть в этой ситуации как бы «частным лицом», а не потерпевшим крах военачальником.
Ильченко настаивал на том, чтобы ему показали Паулюса. Это было сделано. Шокированный тем, что за ним пришел всего лишь старлей, фельдмаршал потребовал кого-то более высокого звания для обсуждения условий капитуляции. Ильченко, в общем, и не собирался спорить. Он вышел из подвала универмага и доложил о случившемся начальству.
Командир 38-й мотострелковой бригады генерал-майор Бурмаков отправил на переговоры подполковника, замполита бригады Леонида Винокура. Вся история повторилась снова: спуск в подвал, полный вооруженных немцев, переговоры сначала с Роске, а затем и «допуск» к самому Паулюсу. Никаких письменных документов, подтверждающих право вести переговоры, у Винокура, разумеется, не было. И когда Роске спросил о таких бумагах, подполковник тут же нашелся, ответив, что он же не спрашивает у Роске никаких документов, подтверждающих, что он и в самом деле генерал и командующий армией, а верит слову солдата.
Паулюс поразил Винокура, так же, как и перед тем Ильченко, своим изможденным видом и тоскливым взглядом.
Вслед за подполковником Винокуром в подвале гастронома появился генерал Иван Ласкин. Он и принял окончательную капитуляцию. Именно тогда офицеры РККА узнали, что пленили не генерал-полковника, как они считали, а самого фельдмаршала. При этом Паулюс счел необходимым пояснить, что ни фельдмаршальского мундира, ни, соответственно, жезла, у него нет, поскольку о назначении он узнал буквально пару дней назад из радиограммы.
Паулюс на Нюрнбергском трибунале
Паулюс, так же, как и другие представители высшего офицерства вермахта, содержался в так называемых «генеральских» лагерях – сначала в Красногорске, затем в Суздале, а затем – в санатории в Чернцах. Ему было обеспечено прекрасное питание и медицинское обслуживание. В самом начале он оставался убежденным нацистом, однако постепенно, под влиянием известий, полученных из Германии и с фронтов, взгляды его переменились. И в феврале 1946 года он выступил на Нюрнбергском трибунале в качестве свидетеля обвинения. Его показания полностью разбили версию «превентивного удара Гитлера», которую отстаивала защита.
***
Кстати говоря, свой маршальский жезл Паулюс все же получил. Но не серебряный, с золотой инкрустацией, какие были положены фельдмаршалам Рейха, а … липовый. Его вырезали и поднесли Паулюсу в подарок товарищи по заточению в Чернцах.
Ольга Ельникова
Комментарии (0)