Последняя фотография А. В. Колчака. 1920
Смута. 1920 год. 100 лет назад, в ночь на 7 февраля 1920 года, были расстреляны «Верховный правитель всея Руси» адмирал Александр Колчак и председатель его правительства Виктор Пепеляев. В либеральной России Колчака превратили в героя и мученика, которого погубили «кровавые большевики».
Падение сибирского правительства
В условиях полного поражения армии Колчака, полного развала тыла, всеобщего бегства, активизации партизан и крестьянских повстанцев, повсеместных восстаний против сибирского правительства в Иркутске поднял восстание Политцентр. Это было политическое объединение эсеров, меньшевиков и земцев. Политцентр ставил задачу свержение Колчака и создания в Сибири и на Дальнем Востоке «свободного демократического» государства. Они получили поддержку значительной части тыловых гарнизонов, не желающих драться и Антанты, для которой конец режима Колчака был очевиден.
24 декабря 1919 года началось восстание Политцентра в Иркутске. Повстанцев возглавил капитан Калашников, который затем возглавил Народно-революционную армию. Одновременно восстание подняли местные большевики и рабочие, которых поддержали партизаны. Но первоначально перевес сил был в пользу Политцентра. Колчак назначил атамана Семёнова командующим войсками Дальнего Востока и Иркутского округа и приказал навести порядок в городе. Семёнов направил отряд, но он был незначительным и не смог прорваться в город. К тому же чехословаки выступили против семёновцев, тем пришлось отступить.
«Верховный правитель» Колчак в это время был блокирован в Нижнеудинске, в 500 км от Иркутска. Здесь также началось восстание. Представитель Высшего межсоюзного командования и главнокомандующий союзными войсками в Сибири и на Дальнем Востоке генерал Жанен приказал не пропускать далее поезд Колчака и золотой эшелон. Чехи отцепили и угнали паровозы. Колчак протестовал, но военной силы, чтобы противостоять насилию, у него не было. Остатки боеспособных колчаковских войск под началом Каппеля были далеко от Нижнеудинска, пробивались через снег и лес, отбивая наскоки противника. Началось «нижнеудинское сидение». Станция была объявлена «нейтральной», гарантами безопасности адмирала выступили чехословаки. Повстанцы сюда не совались. Колчаку предложили бежать: у него был конвой, можно было взять столько золота, сколько унесут, и уйти в сторону Монголии. Однако он на это не решился. Возможно, что ещё надеялся «договориться», не верил, что его сдадут. Солдатам и офицерам конвоя Колчак предоставил свободу действий. Почти все разошлись. Чехи тут же взяли под охрану золото. Связь находилась в их руках, и «верховный» был отрезан от внешнего мира.
В это время в Иркутске шли переговоры между генералом Жаненом, Политцентром и Советом министров о передаче власти Политцентру. Колчака представляла «чрезвычайная тройка» — генерал Ханжин (военный министр), Червен-Водали (глава МВД) и Ларионов (министерство путей сообщения). Переговоры шли по инициативе Жанена, под его председательством и в его поезде. По сути, Антанта заставляла колчаковское правительство сложить полномочия. Колчака специально отрезали от Иркутска, чтобы он не смог повлиять на события там. Сначала колчаковские министры сопротивлялись, но под сильным давлением Жанена вынуждены были принять Политцентр и его условия. 4–5 января 1920 года Политцентр одержал победу в Иркутске. Созданный Политцентром Временный совет Сибирского народного управления объявил себя властью на территории от Иркутска до Красноярска.
Предательство и арест верховного правителя
Западные союзники потребовали у Колчака отречения от верховной власти, гарантируя в этом случае безопасный выезд за границу. Однако это изначально был обман. Вопрос о выдаче адмирала уже был решён. Формально Жанен такой ценой обеспечивал свободный проход иностранных миссий и войск и снабжение эшелонов углем. На самом деле силы Временного совета были слабы, чтобы помешать движению западников. Только чехословаки имели целую армию, до зубов вооруженную и снабженную. В частности, когда было надо, чехи легко обезвредили стоявших у них на пути семёновцев, уничтожили их бронепоезда. На самом деле это было политическое решение: Колчака списали, «мавр сделал своё дело, мавр может уйти». Политцентру же адмирал нужен был для торга с большевиками.
Только японцы в начале заняли другую позицию. Они пытались помочь «верховному», чтобы с его помощью сохранить режим своего марионетки Семёнова. Но под давлением французов и американцев японцы вынуждены были отказаться от поддержки адмирала. Кроме того, в районе Иркутска они не имели серьёзных сил, чтобы отстоять свою позицию.
Но перед арестом Колчак должен был отречься от верховной власти, даже и формальной. Это была дань приличию: одно дело — главу союзного государства выдавать, другое – частное лицо. Положение Колчака стало безнадежным. Последний шанс он упустил, когда отказался бежать. На западе наступали партизаны и Красная Армия, в Нижнеудинске – повстанцы, на востоке – тоже враги. 5 января 1920 года Колчак подписал отречение, верховным правителем он назначил Деникина. На русском Востоке верховную власть передавалась Семёнову.
10 января началось движение в Иркутск: вагоны Колчака и главы правительства Пепеляева были прицеплены к эшелону 6-го чешского полка, за ними следовал и золотой эшелон. Когда эшелоны прибыли в Черемхово, местный ревком и рабочий комитет потребовали выдать им Колчака. После переговоров с чехами они дали согласие на дальнейшее движение, но к охране адмирала присоединились местные дружинники. 15 января поезда прибыли в Иркутск. Союзные миссии уже отбыли дальше на восток. Вечером чехословаки передали Колчака представителям Политцентра. Колчака и Пепеляева поместили в здание губернской тюрьмы. По делу Колчака была создана следственная комиссия.
Переход власти к большевикам
Политическая ситуация в Иркутске быстро поменялась. Политцентр не смог удержать власть. С самого начала он делил власть с Иркутским губкомом РКП(б). Большевикам предложили создать коалиционное правительство, но они отказались. Власть и так переходила к ним. Они уже перехватили под свой контроль войска, рабочие дружины, перетянули на свою сторону партизан. С Политцентром быстро перестали считаться. 19 января был создан Военно-революционный комитет (ВРК). Чрезвычайную комиссию возглавил большевик Чудновский, который уже входил в следственную комиссию по делу Колчака.
Чехи, увидев, что реальная власть переходит к большевикам, сдали и «демократов» из Политцентра. Большевики вступили в переговоры с чехословаками о ликвидации Политцентра и передачи всей власти им. Чехи дали согласие с условием, что останутся в силе их соглашения с эсерами о свободном проходе чехословацких войск на восток со всем их добром. 21 января Политцентр уступил власть ВРК. Колчак и Пепеляев автоматически перешли в ведение большевиков.
Наступление каппелевцев. Гибель адмирала
В это время стали поступать известия о войсках Каппеля. После Красноярской битвы ( ), где белые были разбиты и понесли тяжелые потери, колчаковцы едва прорвались за Енисей и отступали несколькими группами. Колонна генерала Сахарова отступала вдоль Сибирского тракта и железной дороги. Колонна Каппеля пошла на север по Енисею ниже Красноярска, затем по реке Кан до Канска, планируя выйти на железную магистраль у Канска и там соединиться с войсками Сахарова. Колчаковцам удалось оторваться от красных, которые задержались в Красноярске на отдых. Остатки белых частей должны были добить партизаны.
Как оказалось, белогвардейцев рано списали со счётов. От прежних белых армий остались небольшие группы. Но это были «непримиримые», лучшие солдаты и офицеры, каппелевцы, воткинцы, ижевцы, часть оренбургских и сибирских казаков, все, кто не желал дезертировать и попасть в плен. Они пробивались через партизанские края, умирали от тифа, холода и голода, но упрямо пробивались на восток. Узнав о восстании в Канске и переходе гарнизона на сторону красных, Каппель 12-14 января обошёл город с юга. Далее войска двигались по Сибирскому тракту и 19 января заняли станцию Замзор, где и узнали о восстании в Иркутске. 22 января каппелевцы выбили красных партизан из Нижнеудинска. Каппель уже умирал — во время похода по реке Кан провалился в полынью, отморозил ноги. Проведённая ампутация ног и воспаление лёгких добили генерала. На военном совете было решено идти на Иркутск и освободить Колчака. 24 января началось наступление колчаковцев на Иркутск. 26 января Каппель скончался на железнодорожном разъезде Утай, передав командование генералу Войцеховскому.
У белых осталось всего 5—6 тыс. боеспособных солдат, несколько действующих орудий и по 2-3 пулемета на дивизию. Ещё хуже было с боеприпасами. Больные, истощенные, идущие уже за пределами человеческих возможностей, они двинулись на Иркутск, страшные в своём порыве. Большевики попытались их остановить и выслали навстречу войска. Но в бою у станции Зима 30 января красные были разбиты. После короткого отдыха 3 февраля каппелевцы продолжили движение и с ходу взяли Черемхово, в 140 км от Иркутска.
В ответ на ультиматум красных о сдаче Войцеховский выдвинул свой ультиматум: генерал обещал обойти Иркутск стороной, если большевики отдадут Колчака, его приближенных, снабдят белогвардейцев продовольствием и фуражом и выплатят контрибуцию в 200 млн. рублей. Понятно, что большевики отказали. Каппелевцы пошли на штурм, прорвались к Иннокентьевской, в 7 км от города. Иркутск объявили на осадном положении, мобилизовали всех, кого смогли, построили сплошную оборону. Однако колчаковцы продолжали рваться вперёд. Сражение было редким по ярости. Обе стороны дрались отчаянно, пленных не брали. Современники вспоминали, что такого жестокого боя не помнят.
Под предлогом угрозы падения города адмирала Колчака и Пепеляева в ночь на 7 февраля 1920 года расстреляли. Они были расстреляны без суда, по постановлению Иркутского ВРК. Тела убитых сбросили в прорубь на Ангаре. В этот же день большевики подписали с чехами соглашение о нейтралитете. В это время белогвардейцы взяли Иннокентьевскую, проломили линию городской обороны. Но дальнейший штурм потерял значение. Узнав о расстреле Колчака, Войцеховский остановил атаку. Кроме того, чехи потребовали не продолжать наступления. Воевать со свежими чехословацкими войсками было самоубийством.
Каппелевцы обошли город и двинулись в поселок Большое Голоустное на берегу Байкала. Затем белогвардейцы форсировали Байкал по льду, что стало ещё одним подвигом Великого Ледяного похода. Всего озеро пересекли 30-35 тыс. человек. От станции Мысовой белогвардейцы и беженцы продолжили свой поход (около 600 км) до Читы, которой и достигли в начале марта 1920 года.
Новая колчаковщина
После развала СССР и победы либералов, которые считаются наследниками Белого движения, началась ползучая реабилитация врагов Красной Армии и советской власти. Деникин, Врангель, Маннергейм, Колчак и прочие враги Советской России стали «героями» новой России.
Проблема в том, что Колчак был врагом народа и наёмником иностранного капитала. Сначала адмирал предал царя Николая Второго (вместе с другими генералами), присоединился к февралистам-революционерам. То есть он стал соучастником разрушения «исторической России». Затем адмирал поступил на службу Антанты. Он сам себя признавал «кондотьером», то есть наемником, авантюристом на службе Запада. Его использовали в войне против русского народа. Дело в том, что Колчак и многие другие генералы и офицеры выбрали не ту сторону. Они выбрали лагерь капиталистов, крупной буржуазии, крупного капитала, иностранных хищников, которые рвали Россию на части. При этом выбор был. Значительная часть русского офицерства, многие генералы выбрали народ, хотя лично многие недолюбливали большевиков, поэтому воевали в составе Красной Армии, за будущее рабоче-крестьянской, народной России.
В результате белые генералы (даже лично интересные, сильные личности, талантливые полководцы, имеющие много заслуг перед Отечеством) выступили против народа, против русской цивилизации. Они воевали за интересы наших геополитических «партнеров»-врагов, которые приговорили Россию и русский народ к уничтожению, страну к расчленению и разграблению. За интересы отечественных «буржуинов», которые желали сохранить заводы, фабрики, пароходы и капиталы.
Александр Колчак, без сомнений, был ставленником Запада. Его назначили «спасать» Россию в Лондоне и Вашингтоне. Запад щедро снабжал режим Колчака , за это получал русское золото, контроль над Сибирской железной дорогой (фактически над всей восточной частью России. Запад, пока ему это было выгодно, закрывал глаза на зверства и военные преступления колчаковцев. После полугодового правления «верховного правителя» генерал Будберг (начальник снабжения и военный министр колчаковского правительства) записал:
«Восстания и местная анархия расползаются по всей Сибири… главными районами восстания являются поселения столыпинских аграрников — посылаемые спорадически карательные отряды… жгут деревни, вешают и, где можно, безобразничают».
Когда «мавр сделал своё дело», можно было уже и раскрыть часть правды. Так, представитель американской миссии в Сибири генерал Гревс писал:
«В Восточной Сибири совершались ужасные убийства, но совершались они не большевиками, как это обычно думали. Я не ошибусь, если скажу, что в Восточной Сибири на каждого человека, убитого большевиками, приходилось 100 человек, убитых антибольшевистскими элементами».
Командование Чехословацкого корпуса отмечало:
«Под защитой чехословацких штыков местные русские военные органы позволяют себе действия, перед которыми ужаснется весь цивилизованный мир. Выжигание деревень, избиение мирных русских граждан целыми сотнями, расстрелы без суда представителей демократии по простому подозрению в политической неблагонадежности составляют обычное явление...»
Хотя в реальности западники, в том числе чехи, сами отметились жуткими зверствами и мародерством в России.
Таким образом, пока Колчак был нужен, его поддерживали, когда его режим был исчерпан, его сдали как использованный одноразовый инструмент. Адмирала даже не стали вывозить, чтобы дать поместье и пенсию за хорошую работу. Его цинично сдали и приговорили к смерти. При этом Колчак сам помог западным «союзникам» — передал им под контроль Сибирскую магистраль, ключевую артерию региона и своей армии.
Современные попытки обелить адмирала и других белых военных и политических руководителей связаны с желанием навсегда утвердить в России полукапиталистический (компрадорский, олигархический), неофеодальный режим с сословно-кастовым обществом, где появились «новые дворяне», «хозяева жизни», и есть простой народ – «неудачники», которые не вписались в «рынок». Отсюда новая историческая мифология с «белыми героями» и «большевиками-кровопийцами», которые разрушили обильную и процветающую Россию, установили рабский строй. К чему ведёт такая мифология и идеология, хорошо видно на примере бывших постсоветских республик, где десоветизация уже победила. Это развал, кровь, вымирание и тотальный идиотизм масс.
Памятник А. В. Колчаку в Иркутске у Знаменского монастыря. Установлен в 2004 году. Скульптор Вячеслав Клыков
Автор: Использованы фотографии: https://ru.wikipedia.org/
Комментарии (0)