Даже после установления новой власти Гумилев не скрывал своих политических и религиозных убеждений. На одном из поэтических вечеров он смело заявил: «Я монархист». 3 августа 1921 года поэта арестовали за контрреволюционную деятельность.
Гумилева обвинили в участии в заговоре Петроградской боевой организации В. Таганцева. По версии следствия, целью ПБО было свержение советской власти. Уже в то время существовали две версии событий: одни утверждали, что дело сфабриковано ЧК, а организация выдумана, другие говорили, что ПБО была мощной контрреволюционной организацией.
В обвинительном заключении Гумилеву следователь Якобсон утверждает, что Гумилев «связан с группой интеллигентов, которой последний может распоряжаться, и которая в случае выступления готова выйти на улицу для активной борьбы с большевиками». Гумилев все обвинения отрицал, но Якобсон, ссылаясь на показания Таганцева, утверждает, что виновность поэта доказана.
Таганцев был единственным свидетелем, допрошенным по делу Гумилева. Он заявил, что Гумилев утверждает о своей связи с группой интеллигентов. Позднее поэт объяснял это так: «…говоря …о группе лиц, могущих принять участие в восстании, имел в виду не кого-нибудь определенного, а просто человек десять встречных знакомых, из числа бывших офицеров, способных в свою очередь сорганизовать и повести за собой добровольцев».
Таганцев не отрицал того, что его люди связывались с поэтом, но им пришлось обмануть Гумилева и убедить, что они не монархисты и «держатся за власть советов». Более того, Таганцев прямо говорит, что «Гумилев был близок к советской ориентации, стороной я услыхал, что Гумилев весьма отходит далеко от контрреволюционных взглядов». Однако Якобсон видел в показаниях только то, что хотел, или что ему было выгодно видеть. Никаких данных о связях Гумилева с ПБО, кроме единственного разговора, упомянутого Таганцевым, не было.
Но и этого было достаточно. Поэта в числе 61 арестованных по делу ПБО приговорили к расстрелу. Постановление от 24 августа 1921 года было опубликовано 1 сентября с указанием, что приговор приведен в исполнение. В прессе писали: «Расстрел был произведен на одной из станций Ириновской железной дороги. Арестованных привезли на рассвете и заставили рыть яму. Когда яма была наполовину готова, приказано было всем раздеться. Начались крики, вопли о помощи. Часть обреченных была насильно столкнута в яму, и по яме была открыта стрельба». Точное место расстрела и захоронения поэта до сих пор неизвестно.
Ахматова считала, что казнь была осуществлена на окраине города, в стороне Пороховых. Она считала, что и дела никакого не было. Однако многие советские литераторы долгие годы придерживались официальной версии. Реабилитирован Гумилев был только в 1992 году, а дело против ПБО признано сфабрикованным.
Комментарии (0)