А началось все с заявления лорда Бальфура в 1918 году:
«Новые антибольшевистские администрации выросли под прикрытием союзных сил, и мы ответственны за их существование и должны приложить усилия к их поддержке».
От 1 ноября 1918 года.
Заявление имело причины сугубо прагматические – собственность британцев в Советской России была национализирована, бывшая империя стремительно распадалась, внутри набирала обороты Гражданская война...
А на Севере – пушнина и лес, а на Юге – ставшая бесхозной нефть и уголь Донбасса, а на Балтике – зарождение прибалтийских лимитрофов и шанс отбить Петроград...
Говорить в целом о военно-морской войне Англии и Советской России дело не поста, а, пожалуй, что и книги.
Так что кратко. И о Балтике. Благо самые масштабные бои и самые громкие эпизоды развернулись именно там. И начать надо с сил сторон.
Силы сторон
Балтийский флот формально представлял собой грозную силу, несмотря на потерю Финляндии, Прибалтики и вместе с ними части кораблей. В него входило четыре линкора-дредноута, два линкора-додредноута, пять броненосных крейсеров, бронепалубники, десятки эсминцев и субмарин....
Вход в Финский залив прикрывали мощные минные поля, превратившие его в настоящий суп с минами. Сам Кронштадт – база с развитым судоремонтом, огромными запасами. И отлично прикрытая береговыми батареями.
Немцы за три года Первой мировой так и не решились штурмовать Маркизову лужу, да и в Рижском заливе действовали аккуратно. Так что на бумаге все отлично, а вот на деле...
Пароходный завод парализован, морячки сначала перебили/разогнали большую часть офицеров, потом разбежались сами. Не все, конечно, но в значительном числе.
Чтобы понять состояние кораблей и экипажей достаточно посмотреть на судьбу линкора «Фрунзе» (в девичестве «Полтава»).
«24 ноября 1919 года на выведенном из строя линкоре «Полтава», находившемся в отстое у стенки Адмиралтейского завода практически без экипажа по недосмотру вахтенных начался пожар.
На подготовленном к зимнему хранению корабле были осушены водяные системы, электроэнергия должна была подаваться с берега, а для отопления помещений действовал лишь один котел носового котельного отделения.
Работавшие при свечах и керосиновых лампах кочегары не заметили, что из-за неплотно задраенной горловины нефтехранилища в трюм поступает мазут, а когда плававшее на поверхности трюмной воды топливо достигло уровня топки котла, в кочегарке возникло обширное возгорание.
Несмотря на прибытие городских пожарных, спасательного судна и двух ледоколов, пожар на корабле длился 15 часов.
От огня пострадали смежные с носовым котельным отделением помещения, в частности центральный артиллерийский пост и броневая труба проводов под ним, носовая боевая рубка, одна из электростанций и носовые коридоры электропроводов.
Кроме того, был залит водой центральный пост, а также погреба носовой башни ГК».
На корабле нет света, кочегары забыли или забили на технику безопасности, при тушении уничтожили больше оборудования, чем сгубил сам огонь...
Линкор так и не восстановили. Было некому, нечем и не за что.
Примерно то же творилось везде, просто на других кораблях обошлось без пожаров. А вот на ПЛ не обошлось – все четыре потерянных балтийских «Барса» утрачены после Февральской революции. Да вдобавок еще и одна АГ.
Что делать – без офицеров, строгой дисциплины и нормального снабжения флот воевать не может. И митинги с выборами командиров ситуацию только усугубляют. Так что англичанам бояться было особо нечего. Ну, помимо мин и навигационной опасности.
Флот к концу 1918 года разложился, и опасность представлял скорее для своих экипажей. Англичане видели свою задачу не в морских баталиях с Красным
, а, скорее, в поддержке наступления противников советской власти на суше и обеспечения проводки транспортных кораблей. Для чего дивизии дредноутов Гранд-Флита были явно не нужны. Их и не послали. А послали:
5 лёгких крейсеров, 9 эскадренных миноносцев, транспорта с
и нескольких тральщиков
под именем эскадры адмирала Эдвина Александер-Синклера.
В принципе, этого было достаточно. Но в итоге эскадру англичанам пришлось неоднократно пополнять, перебрасывая и экзотику (вроде монитора «Эребус»), и хайтек (в виде авианосца и торпедных катеров, и новейших субмарин типа L).
Можно констатировать, всю кампанию Балтфлот превосходил англичан на голову количественно. И точно так же проигрывал качественно.
Впрочем, решительных задач флотам и не ставили. Советскому руководству было их ставить некому. Англичанам – незачем, да и рискованно политически.
Первые операции
А началось все военно-морским способом.
В смысле сначала англичане, ринувшись на помощь эстонцам, потеряли этим самым способом крейсер «Кассандра» 5 декабря 1918 года, загнав его на минное поле (то ли немецкое, то ли русское) возле острова Даго. Новенький крейсер пошел на дно.
А почин англичан подхватили красные военморы, которые под командованием революционного трибуна Раскольникова сдали англичанам в ценности-сохранности два эсминца типа «Новик» – «Автроил» и «Спартак». Второй (с большого мастерства) загнали на камни, устроив митинг на тему
«должны ли революционные матросы откачивать воду».
А первый сдался англичанам без боя.
После чего краса и гордость революции без зазрения совести слила позицию крейсера «Олег». Но, к счастью, тот ее самовольно покинул. Собственно, весь отряд особого назначения Раскольникова (линкор «Андрей Первозванный», крейсер «Олег», три эсминца и ПЛ «Пантера» – все ходовое на Балтике в тот момент) рисковал прекратить свое существование, ужавшись до одного линкора. Но повезло.
«Олег» ушел. А «Азард» не дошел. По причине дефицита мазута. Попытка же разведки «Пантеры» прекратилась из-за поломки.
Дальше был тонкий момент поиска крайнего.
Операцию санкционировал и назначил руководить Раскольникова некий Лев Давыдович Троцкий. Но трогать пламенных революционеров не стали. Крайним был назначен «царский сатрап» Зарубаев, прошедший бой в Чемульпо на борту «Варяга» и Первую мировую на Балтике.
Все-таки надо отдать должное большевикам – помимо отмазывания Льва Давыдовича и его протеже были сделаны и серьезные выводы.
Стало ясно, что флот без снабжения и специалистов воевать не способен. А еще требуется дисциплина. А еще, оказывается, митинги в боевой операции мешают. А еще всплыло, что по морде офицеры и кондуктора бьют не по причине классовой ненависти, а по той, что один революционный матросик, дернув не тот рычаг или бросив не там окурок, может угробить новейший корабль.
Стали возвращать кадры. Набирать бывших офицеров (кого матросики не дорезали) и ремонтировать корабли. Началось формирование ДОТ – действующего отряда кораблей Балтфлота.
К марту 1919 года в него вошли – два линкора-дредноута, линкор-додредноут, шесть эсминцев, семь субмарин и два минзага. Командовать отрядом назначили героя Русско-японской войны контр-адмирала Дмитриева. А начштаба при нем стал Лев Галлер, предварительно покомандовавший линкором «Андрей Первозванный».
Одним словом, за год (к весне 1920 года) флот возродили.
Проблема была только в том, что весной 1919 года воевать приходилось тем, что есть.
Боевые действия марта-июня 1919 года
К весне британцы свой отряд усилили, перебросив флотилии субмарин и плавбазу. Сменился и отряд крейсеров, что сразу же и сказалось.
13 мая крейсер «Кюрасао» подорвался на мине. И был уведен в Англию, потеряв по дороге еще и руль. Бои на суше шли уже на территории России.
И англичане в бой не особо рвались:
«Обстановка и характер вмешательства мгновенно меняются, как только русские белые начинают требовать от англичан наступательных на большевиков действий.
Тут перед запросами в парламенте и широкой оглаской никак не отвертишься, поэтому английская эскадра становится вялой, английский адмирал начинает лукавить и в нужный момент уходит в сторону без выстрела».
Так как Англия официально с Россией не воевала.
У ДОТа с успехами было не сильно лучше.
Так, попытка обстрелять эстонцев и войска Юденича «Андреем Первозванным» окончилась отказом пяти котлов и возвращением на базу. Активность проявляли в основном эсминцы.
Весной произошло два боя русских и английских миноносников без решительных результатов.
Первый раз 18 мая четыре английских эсминца преследовали русский «Гавриил», выпустив по нему 500 снарядов и не попав ни разу (привет любителям посмеяться о меткости «Варяга»). Зато он сам влепил одному из англичан.
Во втором бою 31 мая эсминец «Азард» отступил к борту старшего брата – линкора «Петропавловск». А ринувшийся за ним эсминец «Уолкер» получил в борт с 47 кабельтов русский снаряд, как некое разъяснение о том, что проблемы Балтфлота англичане слегка преувеличивают.
А 4 июня этот факт до просвещенных мореплавателей был доведен более предметно.
Попытка атаки все тех же «Новиков» субмариной Л-55 закончилось для англичан промахом, атакой русских эсминцев и подрывом на своем минном поле. Впоследствии лодка была поднята и стала единственным крупным трофеем русского флота технической эпохи, взятым с боя.
Русский флот набирал обороты. И, несмотря на пополнения у англичан:
«С конца июня начали прибывать подкрепления, в частности, крейсер «Калидон», четыре лёгких крейсера, авиаматка «Виндиктив», на борту которой базировались 22 гидросамолёта.
К концу июля на Балтике насчитывалось уже 38 кораблей королевского флота».
И предоставление баз в Финляндии.
10 июня все те же «Гавриил» и «Азард» ночью атаковали британские эсминцы на рейде. На одном из кораблей англичан возник пожар.
Наши ушли незамеченными. Командовали эсминцами ДОТ (сделавшими больше, чем все остальные его корабли) вчерашние мичманы РИФ Несвицкий и Севастьянов.
И два молодых хулигана отрывались по полной.
Забегая наперед – Севастьянов не переживет эту войну. А Несвицкий умрет в 1945 году заслуженным адмиралом...
Кронштадская побудка
Тем же летом на ТВД появляется новый фактор – англичане пополнили свои силы торпедными катерами.
Первой их жертвой стал крейсер «Олег». Увы, мичманов РИФ на всех не хватало. И на «Олеге» даже не поняли, что случилось, списав все на атаку подводной лодки.
Был еще ряд мелких эпизодов с участием ТКА типа СМВ 40 футов, но им не придали значения.
И 18 августа 1919 года произошло то, что вошло в
как Кронштадтская побудка:
«Для атаки судов Красного флота предполагалось использовать 7 торпедных катеров типа 55 фут. и 1 катер типа 40 фут., прибывший ранее, и
для обеспечения атаки в составе 12 самолетов, базирующихся на авиаматку «Виндиктив»...
Торпедный катер № 1, действуя согласно приказу и не встретив на своем пути бонов, ворвался в гавань и, найдя плавучую базу «Память Азова», стоявшую у дока Сургина, выпустил по ней две торпеды, из которых одна попала...
Катер № 2, ворвавшийся в гавань, тотчас за катером № 1, произвел атаку линкора «Андрей Первозванный», стоявшего у стенки Усть-Рогатка.
Судя по взрыву, характерному для попадания, катер отошел, ведя пулеметный огонь по кораблям, и затем вышел из гавани.
Катер № 4, проходя через ворота, потерял убитыми командира и 2 матросов».
Спас флот все тот же Севастьянов и его «Гавриил». Отбившись от воздушной атаки, корабль открыл огонь по английским ТКА:
«С английской стороны потеря свелась к следующему: артогнем «Гавриила» потоплено 3 торпедных катера и один взорвался при подходе к фортам и вскоре затонул».
Итог. Потеряв четыре катера, англичане повредили додредноут «Андрей Первозванный» (засчитывать за боевой корабль, переоборудованный в плавбазу, древний «Память Азова» не стоит).
Один из катеров, кстати, подняли.
На его основе проектировались советские ТКА «Г-5».
Если подбить итог: блестяще задуманная комбинированная атака ВВС и ТКА лучшего флота мира блестяще же провалилась, благодаря 27-летнему мичману.
«Андрей» восстанавливать не стали. Да и не было нужды. Имея два дредноута против легких крейсеров англичан можно было не тратить средства на морально устаревший корабль.
Последние бои
Война между тем продолжалась своим чередом.
И стороны обменялись потерями на минах. У нас погиб тральщик, у англичан – эсминец.
Англичане проводили воздушные налеты на Кронштадт, неся потери, но без особого успеха (не считать же их успехом – одиннадцать жертв среди мирного населения в Летнем саду города).
Мы продолжали ставить мины и проводить выходы ПЛ, что принесло свой результат.
31 августа ПЛ «Пантера» под командованием молодого лейтенанта РИФ Бахтина потопила эсминец «Витториа» королевского флота, открыв счет победам советских подводников. Бахтину в 1919 году было 25 лет...
А дальше была катастрофа.
«В ночь на 21 октября Балтийский флот понёс тяжёлую потерю.
Эсминцы «Гавриил», «Азард», «Свобода» и «Константин», вышедшие в Копорский залив для проведения минно-заградительной операции, налетели на английские мины.
«Гавриил», «Свобода» и «Константин» подорвались на минах и затонули.
Только «Азард» сумел избежать взрыва и вернуться в Кронштадт.
Погибли 484 человека, в том числе весь командный состав затонувших эсминцев.
Среди погибших был и командир «Гавриила» В.В. Севастьянов».
Катастрофа, вызванная головокружением от успехов у командования ДОТ.
Все-таки ночная минная постановка в условиях того времени – это откровенная авантюра, которая по-иному и закончится не могла.
Последним боевым эпизодом была попытка попугать русский флот крупным калибром монитора «Эребус». Но попасть куда-либо не вышло. А ответный огонь заставил англичан отступить.
Дальше англичане тихо убрались.
А в декабре 1919 года закончились и боевые действия на суше.
Закончились ничьей. Петроград устоял, но Прибалтика была потеряна на 20 лет.
На море тоже ничья. Все-таки, с учетом состояния Балтфлота на конец 1918 года, сильно в нашу пользу.
А войну забыли.
Из числа ее героев в нынешней РФ памятник поставили только Бахтину. И то не за бои-победы, а за то, что отсидел на Соловках в 20-е годы.
Имена же Несвицкого и Севастьянова, которые стали бы гордостью любого флота и показали, что даже на изношенных кораблях и с анархическими экипажами, не склонными к дисциплине, русские моряки могут бить Владычицу морей и в хвост и в гриву.
Но историей пожертвовали в угоду политике. И подвиги тех моряков (для которых не было ни красных, ни белых, но была – Россия) сначала идеологизировали в советские времена (не были они коммунистами, и сражались не за интернационал с Мировой революцией, а за русскую землю) и не особо вспоминают во времена российские, потому как партнерство и клятые большевики.
А хотелось бы увидеть фрегаты «Севастьянов» и «Несвицкий». И РПКСН «лейтенант Бахтин».
И справедливо. И тем самым «партнерам» вспомнить было бы приятно, наверное
Комментарии (0)