Герой Среднеазиатских походов и войны за освобождение Болгарии (1877 – 78 гг.) генерал Михаил Дмитриевич Скобелев поражал современников не только своим даром полководца, но и поразительной личной храбростью. В белом мундире, верхом непременно на белом коне повести солдат в отчаянную атаку под смертельный огонь было для него совершенно в порядке вещей. Так родилось его прозвище – Белый генерал (Ак-паша по-турецки). Турки надолго запомнили грозного врага – Ак-пашу, а болгары считают его национальным героем.
Но при всей своей доблести и искреннем уважении к чужой храбрости Скобелев был способен «для пользы службы» использовать даже такой непростительный для профессиональных военных – офицеров и генералов, порок, как трусость.
Военный корреспондент Василий Иванович Немирович-Данченко (старший брат знаменитого театрального режиссера Владимира Ивановича Немировича-Данченко) в мемуарах подробно описал, как храбрец Скобелев чужую трусость использовал.
Служил, например, под его командованием по хозяйственной части некий майор. Больше всего он боялся, что Скобелев прикажет ему в бой идти: «Благодарю покорно … я человек сырой».
Немирович-Данченко писал: «И кто поверит, что этот трус был любимцем Скобелева. А между прочим это было так». Впрочем, понятие «любимец» в данном случае звучит крайне двусмысленно. Скобелев время от времени объявлял «сырому человеку», что вечером будет «маленькая пифпафочка», и что у него есть счастливая возможность заслужить орден святого Владимира с мечами. Участником «пифпафочки», даже самой маленькой, майор никак не желал становиться, и орден за это, пусть и с мечами, был ему решительно ненадобен. Посему он вспоминал о том, что у казаков сена нет для коней, а у суздальцев (офицеров и солдат Суздальского пехотного полка) нет хлеба, но он тут нашел в одном месте… Разумеется, тут же следовал приказ генерала Скобелева: «Так отправляйтесь и заготовьте».
Дело в том, что откровенно трусливый майор обладал при этом способностями выдающегося интенданта. В безнадежно, казалось бы, «объеденной» местности он умудрялся разыскивать и продовольствие для людей, и фураж для коней в необходимом количестве. Скобелев ценил эту способность, прощая майору его трусость. Храбрецов-офицеров вокруг Белого генерала было много, а вот хорошие снабженцы, что называется, «на дороге не валялись». Нужно было лишь время от времени взбадривать служебное рвение майора перспективой скорой «пифпафочки», столь ему неприятной, чтобы появлялись хлеб и сено.
Служил под командованием Скобелева некий персонаж, имевший обыкновение перед боем присылать на генеральскую кухню молочных поросят, индюка или очень вкусную дичь, а заодно уж – и рапорт о болезни, ну никак не позволяющей участвовать в бою.
Скобелев говорил про этого офицера: «У него большая боевая опытность. Он как-то нюхом знает, когда предполагается дело. Его не надуешь». Но и этого труса Скобелев терпел и даже ценил, опять-таки из-за его хозяйственных способностей. Генерал отмечал заслуги этого специалиста по добыче поросят и индюков: «Вдвое против других старается… Отряд всегда поэтому обеспечен… Будь он не так часто «подвержен скоропостижным болезням», — наверное, солдаты хуже бы ели… Ну и пускай его болеет».
Разумеется, приведенные выше примеры вовсе не следует абсолютизировать. И в царской, и в Советской, и в современной Российской армии хватало храбрых офицеров, занятых решением хозяйственных вопросов. А вот генералу Скобелеву попались трусы, но специалисты своего дела. И он использовал их умение. Лишь бы обеспечивали необходимым его солдат и офицеров, скрашивая их очень нелегкую жизнь на войне…
Комментарии (0)