О злодеяниях против еврейского народа известно много: даже название самого трагичного периода истории этноса – Холокоста – отдает холодом и страхом миллионов жертв. Но считать, что евреи покорно снесли удары судьбы – заблуждение. Ruposters рассказывает, во что превратилось еврейское сопротивление нацистам после Второй Мировой, прошедшее суровую партизанскую "школу" и видевшее зверства противника своими глазами.
"Меня зовут Морель. Я — еврей. Мои мать и отец, моя семья, по моим предположениям, погибли, и я поклялся, что если останусь в живых, то отомщу нацистам. Сейчас вы заплатите за то, что сделали".
Это слова Соломона Мореля, польского еврея, известного партизана, члена польской партизанской ячейки, боровшейся с немцами на территории захваченной Польши. Но больше всего Морель известен как начальник концентрационного лагеря для немцев, организованного на территории освобожденной Красной армией Польши.
Трудовой лагерь Згода был организован на месте "филиала Аушвица", в котором с 1944 по 1945 содержались этнические немцы и поляки, в том числе женщины и дети. В лагере насчитывалось до шести тысяч заключенных, из которых 1695 человек погибло в результате эпидемии тифа, голода и издевательств, учиненных надзирателями.
Соломон Морель
В 1946 году Морель был награжден орденом Возрождения Польши и до 1968 года работал в различных местах заключения, став профессиональным тюремщиком и защитив диплом по теме "Труд заключенных и его значение". После падения коммунизма Мореля начал преследовать Институт национальной памяти и в 1992 году ему пришлось уехать в Израиль. Несмотря на официальные запросы, власти Израиля отказались экстрадировать Мореля. Он мирно умер в Тель-Авиве в 2007 году.
Еврейский Талион
Существует ли в мировой истории такое понятие как "еврейская месть"? Многострадальный народ на протяжении всего своего существования подвергался нападкам, унижению и попыткам планомерного уничтожения, но несмотря на это выжил, пронеся и старательно задокументировав эпизоды своих страданий. Было бы неправильно думать, что безграничное терпение охлаждало умы всех евреев и никто из них не мог помыслить о том, чтобы призвать к ответу обидчиков.
"Разрушение было не вокруг нас. Оно было прежде всего внутри нас. Мы не представляли себе, что мы можем и что мы имеем право вернуться к жизни, приехать в Палестину, создать семьи, вставать утром на работу и этим свести счеты с немцами".
Цитата принадлежит еврейскому поэту, писателю и одному из создателей Объединенной партизанской организации (ФПО) Аббе Ковнеру.
Абба Ковнер
Его жизнь была полна борьбы и безрассудной ненависти ко всему германскому. Именно с Ковнером связана история, удачный исход которой мог бы в корне изменить наше представление о Холокосте и месте еврейского народа в современном мире. История берет начало в Литве, Вильнюсе, захваченном нацистами спустя двое суток после начала Великой Отечественной.
Страх и ненависть в Вильнюсе
Положение евреев в столице Литвы было катастрофическим. Еще до создания знаменитых "виленских гетто" немцы и содействующая им литовская полиция убили и расстреляли около 30 тысяч евреев. Еще 40 тысяч были закрыты в двух вильнюсских кварталах и планомерно уничтожались.
Представители еврейских молодежных и религиозных организаций понимали, что разногласия в деле спасения узников гетто не могут множиться. Существовало несколько вариантов, как именно следует продолжать борьбу: остаться в гетто, присоединиться к группировкам в Варшаве, где возможность восстания была выше, или уйти партизанами в леса вокруг Вильнюса. Не все, но большая часть организаций приняли нелегкое решение остаться в городе.
21 января 1942 года в результате слияния евреев-коммунистов, группы "Ха-шомер ха-цаир", лидером которой являлся Абба Ковнер, сионистов и группы "Бейтара" была создана ФПО. Лидером группировки стал коммунист Ицик Виттенберг по прозвищу Леон, который впоследствии сдастся немцам, чтобы сохранить жизнь жителям гетто.
Члены ФПО
Организация состояла из множества маленьких ячеек (3-5 человек) и занималась покупкой и кражей всевозможного оружия, изготовлением самодельных гранат и коктейлей Молотова на территории гетто, а также создала сеть связных между Гродно, Варшавой и Белостоком, чтобы информировать соратников о планах немцев по уничтожению виленских евреев.
ФПО пыталась сотрудничать с юденратом, еврейским советом, принудительно учреждавшимся в каждом еврейском гетто для исполнения нацистских указаний и поддержания порядка. Яков Генс, глава виленского юденрата, одобрял действия ФПО, но при этом фактически находился между двух огней – знание о деятельности преступной группировки ставило под угрозу и без того шаткое положение жителей гетто. Когда немецкое командование узнало о связях жителей гетто с советскими партизанами, Генсу пришлось сделать выбор.
Летом 1943 года Генс пригласил Виттенберга к себе домой для беседы и там же арестовал его. Членам ФПО удалось отбить командира, но Генс распространил заявление немецкого командования, согласно которому невыдача Виттенберга стоила ФПО жизни всех жителей гетто. На Виттенберга началась охота, жители еврейских улиц в страхе за свою жизнь обратились против организации. Виттенбергу пришлось сдаться.
Виттенберга забрали и передали немцам. Позже он был найден мертвым в камере тюрьмы – лидер партизан пронес с собой яд. Место лидера ФПО занял Ковнер.
Безумная идея на фоне эвакуации
Когда в 1944 году территории Восточной Европы были освобождены Красной Армией, Ковнер вместе с так называемой "Бригадой выживших" – выходцами из виленского гетто, соратниками по ФПО – организовывал переброски еврейских беженцев через Центральную и Южную Европу в Палестину. Это движение получило название "Бриха" ("Бегство"), было нелегальным и долгое время плохо контролировалось даже самими организаторами.
Позже, в январе 1945 года, состоялась встреча в Польше, на которой присутствовали лидеры прибалтийских группировок, а за ней еще одна – в Румынии, итогом которых стала координация с еврейскими подразделениями британской армии (Еврейская бригада) по переброске беженцев из Италии.
Евреи прибывают в город Нагария на севере палестинских территорий
На последней встрече, кроме организации эвакуации евреев, обсуждалась еще одна идея, которую живо поддержали Ковнер и его сторонники.
"Это вышло само. Мы сидели за стаканами, и вылетела эта идея, и вдруг она была не в воздухе, а на столе. Мы увидели, что эта идея объединяет нас всех. Все хотели отомстить", - вспоминал Ицхак Авидов, правая рука Ковнера.
"Все загорелись. Мы были молодые и дикие... Не было никаких сомнений, что мы делаем то, что сделал бы сам бог, если бы он был", - продолжает Авидов. Ковнер впоследствии говорил, что любой здравомыслящий человек на его месте должен был тут же отбросить эту идею как слишком безумную. Но остановить полет мысли на том собрании было некому.
Было провозглашено создание новой группировки под названием "Нокмим", что переводится как "Отмщение" (DIN – в англоязычных источниках). Замысел новой организации оказался жестоким и простым: "Убить шесть миллионов людей в качестве мести еврейского народа немцам".
Разработка плана
Инициаторы создания организации встретились в июле 1945-го в Тарвизио, северная Италия, для реализации основной части плана "Брихи". Там же Ковнер и соратники, в числе которых был Нисан Резник, давний товарищ по временам виленского сопротивления, Хаим Лазар, член итальянской ячейки "Бейтар", Элиезер Лидовски, координатор "Брихи", разработали два плана уничтожения немцев.
"План А", так называемая программа-максимум еврейских террористов, заключался в отравлении водопроводных систем Мюнхена, Берлина, Веймара, Нюрнберга и Гамбурга. Члены группировки должны были добыть мощный яд, завербовать и внедрить своих людей в системы очистных сооружений городов и сделать так, чтобы отравление задело только немецкие жилые дома, одновременно снизив до минимума количество жертв среди союзников.
"План Б" был менее амбициозен и более точен – целью членов "Нокмим" должен был стать лагерь военнопленных немцев-эсэсовцев, "нацистов среднего звена", непосредственных исполнителей приговоров в отношении евреев и других народов в немецких лагерях смерти.
Лидеры "Нокмим"
Разработкой этих двух планов члены "Нокмим" не ограничились. В местах действия группировки и солдат Еврейской бригады Британии и стали погибать высокопоставленные нацисты, попытавшиеся вернуться к мирной жизни. Одних находили в придорожных канавах, другим подстраивали дорожную аварию или производственную травму. Выживших навещали в больницах – их тела находили врачи со следами керосина в капельницах. По утверждению Майкла Элкинса, американского историка, бойцам "Нокмим" удалось истребить около 400 человек, имеющих прямое отношение к нацизму.
"Имея доступ к данным военной разведки, обладая правом свободно перемещаться по всей Европе и пользоваться служебным транспортом, как и все солдаты Британской короны, они располагали всем необходимым для выслеживания нацистов и проведения внесудебных казней", — объясняет Давид Чезарани, профессор Лондонского университета.
Известен характерный эпизод из деятельности "мстителей": Шимон Авидан, в будущем герой войны за независимость Израиля, взялся убить Адольфа Эйхмана, начальника отдела Гестапо, занимавшегося "окончательным решением еврейского вопроса", ответственного за уничтожение народа и сбежавшего от правосудия после войны. Люди Авидана установили слежку за родственниками Эйхмана и через несколько недель выяснили, что брат Эйхмана ездит в маленькую деревню между Линцем и Зальцбургом с сумкой продуктов. Дальнейшая слежка показала – брат наведывался в дом на окраине леса, в котором жило четверо мужчин. У бойцов не было фотографии Адольфа Эйхмана, им приходилось довольствоваться неточным устным описанием внешности. Один из четырех мужчин как раз подходил на роль "Эйхмана".
Во время прогулки "Эйхмана" с собаками группа Авидана скрутила мужчину и казнила в ближайшем лесу. Мужчина не отрицал, что он тот самый Эйхман, в ответ на предъявленные обвинения смеялся и кричал "вы мне ничего не сделаете". Авидан сам признавался, что был уверен в том, что это тот самый Эйхман, лишь наполовину. После поимки настоящего архитектора Холокоста агентами Моссада Авидан сказал: "Да, мы ошиблись. Это был, несомненно, нацист, но не особо важный".
Некоторые исследователи относят одиночные убийства ко всему "Плану Б", однако часто такие самосуды не согласовывались с руководством организации и были самодеятельностью отдельных личностей в группировке.
Случайный провал
После встречи в Тарвизио Ковнер попросил помощи у союзников в британской Еврейской бригаде – его команда была снабжена обмундированием, документами и транспортом, а сам Ковнер отправился в Палестину под видом солдата британской армии.
В Палестине его ждал арест и отстранение от управления "Брихой". Все руководящие посты по переброске беженцев на Ближний Восток перешли к организации "Мосаде ле алия бет". Иммиграция должна была быть поставлена на поток, а недисциплинированность Ковнера могла только помешать работе.
Ковнера освободили через три дня, и он тут же начал искать себе союзников. Он договорился с уже известным Шимоном Авиданом и Ицхаком Садэ о расширении террористической деятельности в Европе. Но о "Плане А" говорить не решился – либо Ковнер слишком скрывал детали плана, либо его безумию просто не поверили.
Ковнер выступает перед соратниками
Тем не менее, есть свидетельства, что Ковнеру удалось заручиться поддержкой Хаима Вейцмана, ученого-химика и будущего первого президента государства Израиль. Тот якобы одобрил план и даже сказал: "Если бы я был моложе, возможно, я сделал бы это сам", - и направил Ковнера к Эрнсту Давиду Бергману, который достал для него яд и расфасовал по банкам из-под сгущенного молока.
В декабре 1945 года Ковнер в сопровождении сотрудников "Мосаде ле алия бет" поплыл обратно в Италию, но по пути был арестован британской разведкой по подозрению в подготовке терактов. Перед поимкой Ковнер успел избавиться от банок с ядом. Позже на допросе в Каире выяснилось, что Ковнера подозревали в связях с организацией ЛЕХИ, готовившей совершенно другие антибританские теракты. В тюрьме он был вынужден просидеть три месяца. Ковнера отпустили, но "План А" оказался сорван.
"Это была трагедия", - вспоминал Ицхак Авидов. Он уже успел внедрить своих людей в качестве водопроводчиков в Нюрнберге и Гамбурге – те сумели добыть схемы водоснабжения. Была найдена возможность отключить от общей сети районы с дислокацией американских корпусов.
"Все были на своих местах и ждали сигнала к действию", - пишет историк Рич Коэн, но арест Ковнера спутал все карты.
Запасной вариант
Авидов попытался осуществить "План Б". Оптимальными для реализации плана оказались два лагеря – Stalag XIII под Нюрнбергом и концентрационный лагерь в Дахау. Эсэсовцы из Stalag XIII должны были погибнуть первыми.
Двое членов группировки устроились на работу в лагерь шофером и кладовщиком. Они узнали, какая пекарня снабжает лагерь хлебом, режим ее работы и другую необходимую информацию. В то же время остальная группа Авидова при помощи солдат Еврейской бригады добыла в Париже мышьяк и переправила его поближе к лагерю.
В апреле 1946 года члены группы приступили к финальной части плана. Они пробрались на пекарню и начали смазывать ядом всю партию – 14 тысяч буханок. Полной реализации плана помешало разбитое окно и внезапно появившийся сторож. Саботажникам пришлось ретироваться, не начинив и пятой части всех запасов немецкого хлеба. Полиция посчитала разбросанный хлеб и осколки стекла признаками обычной кражи, что для того времени считалось регулярным делом.
Пленные нацисты в концентрационном лагере после войны
В середине апреля партия отравленного хлеба была доставлена в лагерь. Цифры отравившихся разнятся: информационное агентство DANA называло 2283 отравившихся заключенных, ни одного погибшего, New York Times называет цифру в 1900 пострадавших, а непосредственный участник событий Иосиф Хармац в интервью The Observer заявил, что оккупационная администрация скрыла от СМИ информацию о погибших, коих насчитывалось около 400.
Ихуда Бауэр, профессор Еврейского университета в Иерусалиме, назвал "чепухой" данные Хармаца: "Это действительно произошло и похоже на то, что многие люди были отравлены, но я уверен, что число убитых сильно преувеличено".
Освобожденный из Тюрьмы Ковнер призвал членов группировки к себе в Палестину для обсуждения дальнейших действий. Невозможность осуществления "Плана А" сильно ударила по боевому духу "мстителей", и организация фактически распалась. Ковнер остался в Палестине, чтобы затем вступить в Армию обороны Израиля и заниматься редактированием боевых листков бригады Гивати. Некоторые вернулись в Европу и примкнули к Еврейской бригаде, чтобы продолжить вершить самосуды.
Внутренние противоречия
Точное количество погибших от "еврейских мстителей" определить сложно. Непосредственный участник тех вылазок, будущий глава Военной полиции Израиля Исраэль Карми называет цифру в 100 человек. Бывших нацистов вывозили для "допросов в военной комендатуре" и расстреливали в лесу. Иногда из-за нехватки времени их душили в собственных квартирах, придавая случившемуся вид самоубийства.
бба Ковнер на процессе по делу Эйхмана, 1962 г.
"Мы бы не простили себе, если бы дали им уйти. Я чувствую, что сколько мы ни сделали, это была бы капля в море", - сожалел Меир Зореа, генерал-майор Армии обороны Израиля.
"Это не были "красивые" поступки. Это была месть. Мы, в сущности, проиграли войну. Мы потеряли шесть миллионов евреев. И кто не видел этих мест, концлагерей и крематориев – не поймет, что нам сделали", - говорил Хаим Ласков, начальник Генштаба Армии обороны Израиля.
Элиезер Лидовски, один из создателей "Нокмим", в 50-х выступал за активное военное сотрудничество с Германией, продажу оружия и переговоры о репарациях. Но он до конца жизни жалел, что организация не сделала больше: "Мир бы смотрел на Израиль по-другому, если бы евреи умели мстить за свою кровь".
Один из бывших участников движения, Габик Седлис, иначе смотрит на историю самого известного еврейского террориста, лидера "Нокмим" и виленского партизана Аббы Ковнера: "Он хотел, чтобы и по прошествии 2000 лет люди помнили об Иуде Маккавее и Абе Ковнере".
Комментарии (1)